Юнкера так усердно брились.
Перед боем взапой храбрились.
Всё едино все полегли.
А бомжи суток шесть не брились.
Увлечённо в помойке рылись.
Всё едино все полегли.
К танцам девушки наряжались.
К офицерам телами жались.
Всё едино все полегли.
Мамы деточек нарожали.
Детки ёлочку наряжали.
Всё едино все полегли.
Дева крестится у собора.
Дрыхнет пьяница у забора.
Всё едино все полегли.
Тихой сапой без лишней спешки
Вырастала ладья из пешки.
Всё едино все полегли.
Продавалась в рассрочку “лада”.
Вышел новый сорт шоколада.
В шарабан лошадей впрягли.
Коммерсанты гребли бабосы.
Подчинённых гнобили боссы.
Всё едино все полегли.
Шоферюга в гружёном КРАЗе
Отскребал свой рукав от грязи.
Всё едино все полегли.
Над болотом кричали крачки.
Государством рулили прачки.
Всё едино все полегли.
Кто-то носится в бизнесджете,
Зашивая дыру в бюджете.
Филигранно кладя стежки.
Чтоб в салоне не задыхаться,
Я стекло опустил в “дайхатсу”,
И давай сочинять стишки.
Чья б корова тут не мычала,
Есть конец, если есть начало.
Есть отбой, если есть подъём.
Но клич рока ещё до срока
Не неси на хвосте, сорока –
Из рогатки тебя собьём.
Впереди до небес цунами.
Сбоку бантик. Москва за нами.
Перепуганный стук сердец.
До корней выжигая травы,
Набегает волной отравы
Долгожданный армагеддец.
Но довольно об этой лаже.
Выпьем чаю и в койки ляжем.
Есть подъём, значит, есть отбой.
И попросим спокойной ночи:
Кто - в зенит устремивши очи,
Кто молитвой, а кто мольбой.