Александр и Ирина Путяевы.
Продолжение, начало http://stihi.ru/2013/02/15/1640
Глава2. СТРАННО, ЧТО В РАЮ НЕТ ИСКУССТВЕННОГО СВЕТА, НО ЗАТО ТАМ НИКТО НИ ЗА ЧТО НЕ ПЛАТИТ
Считалось, что в оливковой роще жить было не безопасно. Повсюду на земле, под кронами деревьев, зияли странного вида воронки. Но это не результат бомбардировки её перезревшими плодами. Придворные астрономы предположили, что ямы были образованы метеоритами.
Доктор Уксус так не считал. Он высказал в своё время крамольную мысль о происхождении странных воронок. Его гипотеза несла на себе печать апокалипсиса. Уксус с помощью многочисленных измерений доказал, что странные воронки имеют форму подошв огромных ботинок, которые, возможно, принадлежат великанам, сметающим всё живое на своём пути ради понравившихся им плодов. Ему пытались возразить учёные мужи: «Так почему же никто не видел этих великанов? Уж не хочет ли доктор запугать народ, чтобы завладеть его сознанием, а потом собрать деньги на строительство убежишь и сбежать с ними к принцу Райну»?
Две экспедиции, направленные в рощу королём Самусом, исчезли бесследно. Третья, она же и последняя, тоже не увенчалась успехом. Из двенадцати посланных в рощу гномов, выжил только один. Добиться от него хотя бы устного отчёта не представлялось возможным. Астроном по профессии, он только при одном упоминании о злосчастной роще дико вращал зрачками, стонал и начинал скрестись подмышками. Когда же на него надевали смирительную рубашку, астроном падал на колени и пытался носом рыть землю.
Бедняга. Гномы потешались над ним. А Уксусу его было жаль. Он понимал: на земле они не одни, и тысячная её доля не изучена и не исследована гномами. Природа земли непостижима, потому что в Ничтожно Большом всегда отыщется могущественное Малое. Кто-то занёс над тобой ногу, – и тебя уже нет… И цивилизация раскручивается заново.
Цан не захотел остаться на обед. Ему нужно было спешить в обратный путь, чтобы как можно быстрее доложить принцу Райну о благополучном исходе операции. Он только мельком взглянул на внушительную постройку из веток, и стал прощаться.
– А мне в моём раю спешить никуда не надо. Служить не надо. Докладывать не надо. Нет, точно, свободу придумал кто-то, кто всю жизнь провёл на цепи. – Сказал Уксус.
– Я останусь с доктором. – Сказал Урик. – Он ещё слишком слаб. Возможно, ему понадобится моя помощь.
– Я так и доложу принцу. Уверен, он одобрит твое решение.
– А от меня, – сказал Уксус, – вручите ему эту оливковую ветвь. И на словах передайте, что в ней достоинства ничуть не меньше, чем в золоте. Тяжести – никакой: это засохшая ветвь. Она будет прекрасно смотреться в напольной вазе, и радовать Жасмин.
Уксус помахал в след Цану волшебной палочкой, которая, правда, не работала. Это была та самая палочка – и не из мастерских, а со свалки. И Уксус её не крал, а нашел. Туда выбрасывали совсем уж бросовые вещи. Там же он подобрал велосипед с облезлой краской и проржавевшей рамой, да музыкальную шкатулку. Прихватил он и бесхозную старинную книгу в кожаном переплете и медными застёжками. А называлась она так: «Фишки и приколы бородатых гномов». Фолианту было не менее двухсот лет. С ним он намучился: тяжеленный. Пришлось тащить на спине.
– Ничего. Ничего. – Сказал Уксус, махая палочкой перед носом Урика. – Все эти вещи ещё послужат правому делу.
– Она, точно, волшебная? – Недоверчиво спрашивал Урик. – Сдается мне, что ею месили куриный помёт, прежде, чем выбросить на помойку.
– Просто у неё сели лунные батарейки. Но это не беда: как только на небе появится полная луна, мы её подзарядим.
– Так просто?
– Да всё гениальное просто… а проще простого на земле это кто?
– Это вы, док.
– Не надо равнять меня с гениями. Я чуточку талантлив, это правда, но я вовсе не гений. Гении так долго не живут… Добавил после паузы: «А теперь пойдём в шалаш. Надо принять душ и подкрепиться».
Пройдя внутрь помещения, Урик задрал голову вверх:
– Какой он высоченный, однако!
– Да, грандиозное сооружение.
– Тут целый полк расквартировать можно. Неужели вы, док, сумели построить его в одиночку?
– Нет, конечно. Я набрёл на эту роскошь совершенно случайно. А тебе, Урик, ничего не бросается в глаза?
– Вроде, нет.
– Поразмысли.
– Ничего.
– Это дело рук не гномов.
– Да? А чьих?
– Тут явно поработали ногоступы.
– Я ничего прежде о них не слышал.
– А я их видел. Они похожи на нас, но только в сотни раз больше. Ты, думаешь, метеориты «наследили» перед нашим шалашом? Ого, и ещё раз ого! Это следы ботинок тех самых ногоступов. Они приходят сюда объедаться оливами. Чуть зазеваешься, – и чудовище тебя вмиг раздавит.
– За что?
– Да ни за что. За красивые глаза. Они нас даже не замечают. Мы для них всё равно, что песчинки. Да и сами мы хороши: мы разве разбираем, куда ставим ноги.
– Что же, теперь и ходить никуда нельзя? Что же, не вставать теперь с кровати?
– Летать надо, друг Урик. Во сне и наяву.
– А если и там кого-нибудь заденешь?
– Летать надо аккуратно. Летать, а не размахивать колёсами! Вот починим велосипед, тогда и наступит всеобщее благоденствие. Думаешь, я зря изучаю эту книгу? – Он вонзил указательный палец в лежащий на земляном полу фолиант. – Нет, не зря! Здесь всё написано: как жить, зачем жить, сколько жить, стоит ли жить, сколько стоит та или иная жизнь… Фантастические знания заключены в этой книге! Парадокс: чем дольше я её читаю, тем меньше хочется жить…
Произнеся эту почти тронную речь, Уксус погрузился в раздумья. Ему вдруг расхотелось мыться: а, собственно, – зачем вообще мыться, если завтрашний день может и не наступить? Обидно как-то идти на корм червям с чистой кожей и чистой совестью. Как бы разговаривая с самим собой, пробурчал цитату из какой-то другой давно прочитанной книги: «Быть или не быть? – Вот в чём вопрос».
После затянувшегося молчания Уксус изрёк:
– Черти что делают с нами книги! Тут призадумаешься: прежде их дарили друзьям, теперь же – и врагу не пожелаешь... Куда катится цивилизация?! – И тут же, поразмыслив, задал себе вопрос: «А, может, Уксус, ты просто безнадёжно стар? Обходились же прежде гномы без книг? Ведь как-то они жили? Вот именно: «как-то»… Нет, не требуйте платы за свет одиночества!..
Продолжение следует