восьмой очень подходит на роль тела без органов, все остальные составляют как бы целостный организм, пока непонятно, но седьмой ясно видит, что они прорастают из единой почвы, у них общий центр притяжения (не Гондурас), может ли этим центром оказаться восьмой, или рано, таким телом может быть только что-то последнее, дальше тела без органов идти некуда, так же, как невозможно идти дальше вопля, но мы приняли решение никогда не отступать, не брать ход назад, что сделано, то сделано, каждый появляется в свое время и в нужном виде, или без вида, без органов, может быть, этот восьмой нужен для того, чтобы перейти к девятому и десятому, кем бы они ни были, восьмой – это тот, кто превращает свое тело в крик, тело в нем совпадает с криком, для этого он пользуется различными приемами, применяет различные практики: алкоголь, наркотики, помешательство, (само)истязание, все, что обнаруживает крик под речью, тело без органов – под организмом, потому что это – подлинное, это – суть, нечленораздельный вопль и тело без органов, прокалывая кожу и органы, мы добираемся до сути, до того, что мы суть, вопль, в котором не различишь ни слога, ощущение, в котором не различишь боль и наслаждение, между ними нет места для вздоха, для движения века, чем шире туннель в ухе, тем ближе к сути, так мы проникаем к тому, что прикрыто словами и органами, что скрыто за ними, туннельный эффект, торжество неопределенного, конец классической физике, конец миру эйнштейновской относительности, есть нечто исходное, абсолютное, вопль и тело без органов.
–––––––––––––––––––––––––––––
«Now there's not even breathing room between pleasure and pain…» – Aerosmith. Cryin'.