Однажды, когда я умру,
И стану как свежая завязь
Забуду и горе и зяблость
Кошмарного сна наяву,
Где мрачная тень занавески
Качает луны изумруд,
Где смерти мы ждем, как повестки,
По коей нас в полк призовут.
А небо, как поле гречихи,
Что с проблеском свежей травы,
Грешили? Конечно, грешили,
Не все искупили, увы!
И все это, видно – недаром,
И, видимо, все неспроста,
Коль друга смертельно нестарым
К себе призвала высота…
А что высота? В высоте
Висит ощущение крыши,
Где летчик висит на кресте
Своих аллюминевых крыльев,
А следом, немеркнущим клином
Течет журавлиная нить,
И нету здесь запаха глины,
И некого здесь хоронить…