Какая странная плеяда!
Любой из них – изгой в миру,
но повинуясь их перу
возникли Рай и круги Ада,
палач приставлен к топору,
а страсть имеет свойства яда.
Их тьма и тьмы. Рабы у слова,
и часовые у ночей,
то холодней, то горячей
их бьется сердце. И сурова,
и нареченная ничьей,
суть мира ускользает снова.
Они бегут душевной неги.
судьба иных – святой бардак.
А приговор их – тайный знак,
что подают им обереги:
«Опять не то… Опять не так…»
Стихи - отчаянья побеги.
Внутри вынашивать изжогу
неразрешимости души,
в ее шалеющей глуши
приговорить себя к острогу
за Вдохновения гроши, -
они лишь так угодны Богу.