Ослабь удавку, не сбегу - несмелая.
Я не желала все и сразу, как во сне,
Любимой быть, сама любить хотела я,
А ты купил и нацепил ошейник мне.
Я задыхаюсь. Видишь? Губы синие.
Шипы железные на шее кожу рвут,
И каждый следующий вдох невыносимее,
Теперь я знаю, как в тюрьме живут.
Раскаянье, прощение… А надо ли?
Я ничего не жду, мой господин.
Когда отрезанные крылья падали,
Помочь вернуть их мог лишь ты один.
Ты предпочел бескрылую, карманную,
Туманные глаза, зашитый рот,
Совсем необязательно желанную –
Уж как-нибудь без ласки проживет.
Но, вероятно, упустила воля твердая,
Что есть предел всему. Настанет час,
И я уйду, расправив плечи, гордая,
И лишь Господь тогда рассудит нас.