За сиреневой рекою,
Где оранжевый восток,
Странный след ведёт тропою
Не от лап, и не от ног.
В тишине земли целинной,
В бесконечности полей
След идёт широкий, длинный
Ни устройств и ни зверей.
Звуки, тени, чьё-то тело,
Птицы с криками из трав.
Кто-то скрылся неумело
И вершит дела стремглав.
То не лев с лохматой гривой
Дичь поймал и в клочья рвёт.
То ни бес, ни чёрт игривый
Совершает свой обход.
Не дымит, не пахнет гарью,
Каждый след – умелый штрих...
То Иван валяет Марью
В общей позе для двоих.
Голышом в росистых травах,
Травы в спину, словно плеть.
Но не больно, сладко Марье –
Вся цветёт и хочет петь!
Чудодейство! Зов природы!
Искры снизу живота!
Словно жизни новой всходы
Зарождает суета.
Мнутся травы, рвутся стоны,
Ногти в кожу. Выдох, Вдох.
Бас, сопрано, баритоны
В хорном танце суматох.
Но не в этом суть процесса...
Ваня искренне влюблён.
Марья – свет его, принцесса!
Для неё готов жить он.
Он не станет жертвой лени:
Кофе милой утром рано.
С тряпкой в кухне на коленях,
А не с пивом у экрана.
В форме быть душой и телом.
Вместо пуза – след от танка.
В промежутках между делом
Танцы, бег, шпагат, осанка.
Лишь бы Марье жизнь – забава.
Лишь бы Марье счастья вволю.
Так Иван клянётся травам,
Так Иван клянётся полю.
И пока не спят в догадках
Все уфологи земли.
Мнут кругами травы гладко
Ваня с Марьей от любви.
02.2013