1
Сизой дымкою тумана,
Капелью утренней росы.
Деревня русская объята,
Старообрядческой Руси.
Рассвет рассеял плёнку мрака,
Крик петушиный там и тут.
Семья Ермолы с тихим храпом,
Сном убежит от бренных пут.
Им расслабляться не предстало,
Хозяйство требует уход.
Вот и корова замычала,
Баран заблеял, вот урод.
Зевнул Ермола, крякнул звучно,
Костями смачно похрустел.
Поднялся с тёпленькой постели,
И половицей проскрипел.
Анфиса ждать себя не стала,
Коль муж на "боевом коне."
Привстала, космы расчесала,
И в хлев помчалась в зипуне.
Убрав навоза накопленье,
Скоту дав сена и корма'.
Любимой Доне вымя цедит,
Семье на завтрак молока.
Но и мальцы не долго дрыхли,
За папой с мамой подались.
Один с косой, другой с мотыгой,
А третий маленький кажись.
Кипит крестьянская работа,
Рубахи потом пропитались.
Их спины редко разгибались,
Несёт свой крест Руси босо'та.
А на окраине селенья,
Дубрава старая стоит.
Прошло немало поколений,
Она всё в памяти хранит.
Юнцов влюблённых принимала,
В ветвистый свой поло'г.
Привалом путника встречала,
Коли бедняга занемог.
От правосудия скрывала,
Бандитов всех мастей.
Но от купчины пострадала,
Попортил богатей.
Ему купечески палаты,
Из дуба в самый раз.
И колыхнулася дубрава,
И простонала в первый раз.
На смену младняка пролесок,
Внучата павших стариков.
Стволы окрепшие и ветви,
Вблизи от скорченных пеньков.
Соседка - роща белоствольна,
Кичится сочною листвой.
Кудрявым павам шлю я эхо,
И наслаждаюсь тишиной.
2
Как-будто там я очутился,
Веков так пять тому назад.
И несказа'нно удивился,
О как я перемене рад.
И вот к Ермолке я под вечер,
К его натруженной семье.
С бутылкой водки для знакомства,
Он встретил, сели на скамье.
- Анфиса, собери покушать,
Достань ядрёный морс и квас.
Сказал Ермола: "Медовухи!"
Затем и я подал свой глас.
Я удивил произношеньем,
И брякнул, что с других времён.
Он поперхнулся от виденья,
Стал сомневаться, явь иль сон?
Когда достал бутыль с напитком,
Ермолка выпятил глаза.
Таких посудин он не видел,
В сарае мекала коза.
Я предложил для пользы дела,
По чарке выпить, в самый раз.
За связь времён мой тост,
- Пельменей! Анфиса нам пода'ла таз.
Тот таз не наш, гораздо меньше,
Ну что-то вроде котелка.
А рядом пряности, соленья,
Копчёный окорок телка.
Да их босота - не босота,
Нам так бы жить, я удручён.
Мне возвращаться неохото,
Побо'ле пусть продлится сон.
3
С Ермолой стали корефаны,
Стал по хозяйству помогать.
В лугах выгуливал корову,
Овец учился подстригать.
А банька - это просто диво,
Из брёвен сложена она.
И веники из той дубравы,
Трещит от них моя спина.
Привёл соседку мне Ермолка,
Кровь с молоком, шикарный бюст.
Зовут Миланьей, вот так баба!
Я с ней на сено, вот же хлюст.
Да, наши женщины не ро'вня,
Те стать и нежность, наши - хворь.
Те отдают себя желанно,
Корыстны наши, ты не спорь.
А за околицей речушка,
Прохладна даже в жаркий день.
О сколько рыбы, это ж надо!
Байкальский даже есть таймень.
В полях коло'сится пшеница,
Поо'даль просо и ячмень.
Богаты нивы, золотисты,
И долог жаркий летний день.
Скрипит телега на извозе,
Везут мешки и короба.
Кипит крестьянская работа,
Долой усталость, хвороба!
*************************************************
Ну вот видение исчезло,
Мой сон рассеялся, как пыль.
О где ж ты Русь моя былая?!
Мой сон не сон, он будто быль.
29.04.2007.
ПРОШЛО ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ.
4
Прошло четырнадцать лет к ряду,
Вновь вижу я свой давний сон.
В Руси я древней появился,
Ермолин вижу я загон.
Загон для по'стрига овчины,
Как и для всякого скота.
Вновь слышу крик я петушиный,
Какая дивна красота.
А вот и он, хозяин, вышел,
Затылок свой чуть почесал.
И прямиком пошёл к телеге,
С трудом коня к ней подогнал.
Тут я не выдержал и свистнул,
Он обернулся и застыл.
Ему я: "Это я, Ермола,
Со мной ты в прошлом сне кутил."
И он обмяк тогда, с улыбкой,
Сказал, что рад увидеть вновь.
Добавил, надо съездить к свёкру,
Что взять меня с собой готов.
Без колебаний согласился,
И вот мы катим в край села.
Смотрю старик с избушки машет,
Напряг Ермола удила.
Свёкр оказался благодушным,
Когда узнал откуда я,
Чуть бедный с лавки не свалился
И покрестился на меня.
Моя одежда удивила,
Как и обувка, и часы.
Смотрел дедок, как на святого,
И гаркнул бабке: "Жбан неси."
"Да на дворе нам стол накрой ка,
Ермолка, ну ты брат даёшь.
Доставил с будущего парня,
Ко мне:"Ты пьёшь или не пьёшь."
"Ты в этом дед не сомневайся,
Стакан легко махну, другой.
И в наши времена бухают,
Нет слаще водки дорогой."
Прошли столетья, ну и что же,
Спиртное так же всё в цене.
Старик налил по чарке стоя,
И брякнул: "Истина в вине."
За разговором и попойкой,
Завечерело уж вокруг.
Забыл Ермола цель поездки,
Да ладно, позже вспомнит вдруг.
И так не вспомнив мы уснули,
Нас бабка всех на сеновал.
Три мужика, в отключке трое,
С утра - похмельный ритуал.
И новый жбан, чуть-чуть поменьше,
С погребки бабка достаёт.
Ну и конечно же солений,
Грибочков с тыквой достаёт.
Похмелье - новая знать пьянка,
У свёкра мы второй уж день.
"Что с жинкой и детьми, Ермола?"
А он мне грубо:"Пшёл ты в пень."
Я понял приставать не гоже,
Коль сам виновник торжества.
Тут вспомнил сразу о Миланье,
Мол как, жива ещё вдова?
"Куда ж ей деться, вспоминала,
Всё о тебе, куда исчез.
Сначала было унывала,
Потом сосед в потьмах залез."
"Но с ним Миланья раз, не боле,
Сейчас одна всё да одна.
Так что давай дерзай братишка,
Её изба отсель видна."
5
И припустился я к Миланье,
Чего тянуть, коль сон в обрез.
Она стояла у калитки,
Я с ходу целовать полез.
Брыкаться милая не стала,
Грудь набухала подо мной.
Она меня в засос лобзала,
И потянула в дом с собой.
О как милей и краше стала,
Разделась быстро и легла.
И на кровать с периной белой,
Меня в волненье увлекла.
Мы голод сексом утоляли,
Любили, как в последний раз.
Тем боле вовсе мы не знали,
Когда судьба сведёт вновь нас.
Перины мокрые от страсти,
Ты соблазняешь вновь и вновь.
Я в твоей власти, что за чудо?!
Как упоительна любовь.
Мы так с тобой и не уснули,
Боялись лучшее проспим.
Друг другу рьяно отдавались,
В грехе тела совокупив.
Меня оставив на минуту,
Вернулась с крынкой молока.
Парного я не пил лет десять,
Хотя б во сне напьюсь пока.
Но чувство пробужденья вскоре,
Меня к прощанью подвело.
Обняв Миланью я сказал ей,
Что буду помнить я её.
С Ермолкой не успел проститься,
Сна рассосалась пелена.
Как мал лимит часов заветных,
И спит ещё моя страна.
25.12.2021.