Вечер тих. Бег часов не важен, ленив, не громок.
Слышишь? Ходит октябрь по пронзительно желтым листьям...
Ты не станешь другой - избалованный злой ребенок.
Я не стану другим - я смертельно больная птица.
Бился, в хрусте костей позабыв, кто есть кто.
Поверил,
что вдвоем этой осенью будет теплей и лучше.
Ты наутро меня отнесешь в магазин игрушек
перевязанным грязной от крови, помятой лентой.
Улыбнешься - "возврат товара, вот чек, возьмите.
Он уже не летает, но это теперь не нужно".
Поскорее бы снег. Нестерпимо темно и душно
В паутине холодных и вязких дождливых нитей.
Больше мне не считать истертых ролей и масок,
чем добрее они, тем хуже под ними лица.
Не напеть, не сплясать
под нелепость твоих сказок.
Я не грустен и смел,
Я смертельно больная птица.
Отпусти меня, девочка,
В небо подбрось
горстью,
чтоб в последним пике мир растворить в звуке..
Не просить, не жалеть,
только падать
Нежностью поздней
Ярко - алым пером
заката
В твои руки.