Всё, что делает женщина,
Делает, движимая страстью.
Овидий
Кто не любит - тот не познал
Бога,потому что Бог есть любовь.
Апостол Павел
Поэт не человек, а только дух.
Слеп,как Гомер, и, как Бетховен, глух...
Анна Ахматова
Я женщин научила говорить -
Так с гордостью Ахматова сказала.
Но, как она - писать,страдать, любить,
И ненавидеть - этих было мало.
Вязь строк, рождённых женскою рукой,
Быть может нежной, и живой, и вечной.
Мир, окроплённый женскою строфой,
Становится добрей, и человечней.
Ей подражать старались, ей одной.
Писать подобно ей - легко и страстно,
Был стиль похож, но всё-таки другой.
То, да не то - и это было ясно.
Одни из них идут прямым путём,
Другим - по кругу шествовать приятней
И ждать возврата в милый отчий дом.
Дорог не счесть, одна другой занятней
Ахматова пошла, во всём, всегда,
Своей тропой - не прямо и не косо,
Тропой, ведущей в вечность, в никуда,
Рискуя, словно поезд, пасть с откоса.
* * *
Родным ей было Царское село
С младенчества, как выбрано судьбою.
Всё Пушкиным дышало, проросло
Его стихами, пушкинской строфою.
Как дар небес, с одиннадцати лет,
Талант взрастал, всё красочней и шире,
И вскоре покорил весь белый свет,
От Гибралтарских скал и до Сибири.
С тех пор, как начала стихи писать,
Поэзия была её отрадой.
--Изволь, но моё имя не марать ! -
Сказал отец. --А мне его не надо.
Горенко - хорошо, расстанусь с ним.
Фамилия, что бабушка носила -
Ахматова. Достойный псевдоним,
Звучит ! И сердцу -дорого и мило.
Такой её увидел Гумилёв.
Бывший студент, « почти поэт ». Решился
Просить её руки, в потоке слов.
Но « Нет ! » услышав, сник и удалился.
Жених ? До женихов он не дорос.
Смущённый вид, в глазах любовь сквозила.
А где же мужественность, статный рост,
И где же, наконец, мужская сила ?
Какой она тогда была ? Стройна,
С великолепной хрупкою фигурой,
Волос густых, до талии, волна -
Изваянная в мраморе скульптура.
С чарующим разрезом светлых глаз,
Кайма бровей и длинные ресницы.
И каждый, её видя в первый раз,
Как Гумилёв, не мог бы не влюбиться.
Затем вторая встреча - на катке,
Где Николай её увидел снова.
Катанье на коньках, рука в руке,
И снова взгляд влюблённый Гумилёва.
* * *
« С тобой в разлуке, от твоих стихов
Я не могу душою оторваться.
Как мочь ? В них пеньем не твоих ли слов
С тобой в разлуке можно упиваться
Но лучше б мне и не слыхать о них !
Твоей душою, словно птицей, бьётся
В груди моей, у сердца каждый стих
И голос твой, ластясь, у горла вьётся
Беспечной откровенности со мной,
И близости - какое наважденье !
Но бреда этого вбирая зной,
Перекипает в ревность наслажденье.
Как ты звучишь в ответ на все сердца,
Ты душами, раскрывши губы, дышишь.
Ты, в приближенье каждого лица,
В своей крови свирелей пенье слышишь !
И скольких жизней голосом твоим
Искуплены ничтожество и мука…
Теперь ты знаешь, чем я так томим ? -
Ты, для меня не спевшая ни звука. »
* * *
Всерьёз не принимая Николая,
Она была увлечена другим.
Он ревновал, страдал, об этом зная,
В молчанье гордом, зол и нелюдим.
Друзья шептали -- Аня не невинна...
Хотел стреляться - Анна не дала.
--Поверил им…Не друг ты, а скотина...
Поди с глаз…- Разрыдавшись, прогнала.
И тут не хорошо, и там не ладно.
Отец ушёл к другой, и мать в слезах.
Дочь плакала, страдая от разлада
И видя, как семья распалась впрах.
Оставив пепелище, с мамой вскоре,
Оставив в Царском скорбное « Прощай »,
Уехали туда, где солнце, море.
В Крым, в солнечный, благословенный край.
Любовь к другому тихо увядала
И, трезво всё обдумав, до поры,
Письмо, решившись, мужу написала
Своей, замужней в Киеве, сестры.
«Я сообщить хочу об очень важном
Событии. Обдумав жизнь свою,
Я поняла, что тоже счастья жажду
И как без счастья жить - не сознаю.
Я замуж выхожу, за Гумилёва.
Он с давних, детских лет в меня влюблён
Чего ж мне ждать ? Я жить, любить готова,
А он судьбой мне предопределён...
Ведь вы и мама - всё, что мне осталось.
А я хочу быть матерью, женой,
Любить - покуда старость не подкралась.
А Коля - станет счастлив быть со мной…»
Но « Да » ответить Анна не спешит,
Ведь ничего ему не обещала !
И, встретив в Севастополе, молчит.
Он настоял - и снова « Нет ! » - сказала.
* * *
« Пусть даже выхода мне нет
Из стаи лебединой,
Увы, лирический поэт
Обязан быть мужчиной !
Иначе всё пойдёт вверх дном
До часа расставанья -
И сад не в сад, и дом не в дом,
Свиданье - не в свиданье…»
* * *
А Гумилёв - как витязь на развилке.
Пусть «Нет », но ведь любить не запретишь.
И с горьким вздохом, почесав в затылке,
Уехал в исцеляющий Париж..
* * *
«В мечту влюблённый, я сгорю.
Повергнут в бездну взмахом крылий,
Но имя славное могиле
Как ты, Икар, не подарю ! »
* * *
Но от любви и там не исцелиться.
Телеграфировал - « ДА или НЕТ ?»
Услышав « Нет »,задумал отравиться,
Отправив ей « Прости, прощай » в ответ.
Его спасли. И вновь была попытка,
В Каире, в ботаническом саду.
Остался жив. Но вдруг пришла открытка
Со словом «Да ! », решив его судьбу.
Поэт в восторге. Сколько долгих лет
Он жаждал, мучаясь, её решений.
Миг счастья пробил. Не началом, нет,
А близостью конца их отношений.
Венчались в тихой церкви, близь Днепра.
Жених кольцо невесте надевает,
Священник многолетия желает...
Чем жизнь одарит молодых, с утра ?
* * *
«И ты пришла...Ты гонишь прочь
Зловещих птиц - мои печали.
О, повелительница ночь,
Ничто не в силах превозмочь
Победный шаг твоих сандалий.
От звёзд слетает тишина,
Блеснёт луна - твоё запястье
И мне во сне опять дана
Обетованная страна -
Давно оплаканное счастье…»
* * *
Медовым месяцем встречал Париж,
Парк Тюильри для них шумел листвою,
Лишь пенье птиц, почти лесная тишь.
Весь мир исчез, они остались - двое.
В ночь по парижским улочкам слоняясь,
В лучах рассвета, обнявшись - в постель...
Весна - пора любви и, наслаждаясь,
Старались взять, что им дарил апрель
И на Монмартре, съездив к Модильяни,
Позировали на двойной портрет.
Домой ! В вагоне, помахав руками,
Adieu, France ! Прощай ! Вставал рассвет.
* * *
«Тебе, подруга, эту песнь отдам.
Я веровал всегда твоим стихам,
Когда вела ты, нежа и карая,
Ты знала всё, ты знала, что и нам
Блеснёт сиянье розового рая...»
* * *
Вдруг выяснилось, что она ревнива.
И муж - не ангел, влюбчив, как коза.
Гуляя с ней, на девушек красивых
Косил глазами, как на образа.
Год минул. Анна много написала,
Не посвятивши мужу ничего.
Бытует мненье, что она считала
Свои стихи слабее, чем его.
И он поддерживал такое мненье,
Считал, что он талантливей в сто крат
И каждое своё стихотворенье
Превозносил, как драгоценный вклад.
Порой, бывая в обществе, зевает.
Когда кто спросит про её стихи
--И по канве отлично вышивает.
Её стихи ? Бывают неплохи....-
Ещё один год минул - сын родился.
Мучительных три дня - а муж пропал,
И в день, когда ребёнок появился,
Узналось - он в борделе пропадал.
А Анна попадала в центр вниманья,
Газеты хвалят - за большой талант,
Мгновенно раскупаются изданья
Стихов, их знает даже дилетант.
Когда в семье идёт единоборство,
То не поймёшь, кто правый, а кто - нет.
Ведь тут не скачки, не нужно проворство,
Решит талант, по мнению газет
Когда их друг, уехав за границу,
Как сувенир, увёз её кольцо.
То с Николаем мог удар случиться,
Таким багровым сделалось лицо.
Кричал --Да я тебе отрежу руку,
Пошлю ему, придачею к кольцу…-
Вдруг смолк. Она застыла от испуга,
Прижав ладони к бледному лицу.
Считали, что он стал её тираном,
Жалели за усталый, грустный взгляд
За всепрощение к его изъянам,
За всё, о чём в гостиных говорят.
Гадали, что ещё у них случится,
Судили - у кого сильней вина.
Считали - Анне надо бы смириться
Но - мировая грянула война.
Уйдя не фронт по своему желанью,
Он, как поэт, войны познает толк,
Познает гром побед и боль страданья,
Определившись в лейб-гусарский полк.
И вскоре, попадя под взрыв гранаты,
Слегка задетый вражеским свинцом,
Был награждён заслуженною платой -
Георгиевским боевым крестом.
* * *
Страна, прожив военные два года,
Вступила в третий - страшный, непростой.
Год катаклизма - два переворота,
Встряхнувших мир безжалостной рукой,
И их семью. Они вернулись в Бежецк,
В дом Гумилёвых. Бабушка и дед
Растили Лёвушку, своей заботой нежа,
Прикрыв крылом от всевозможных бед.
Частенько все ж бывая в Петрограде,
В редакциях, по денежным делам
К издателям, сбыт книг своих наладя.
В своей квартире разбирая хлам,
Произошла та странная беседа.
За окнами предзимок, снег сырой.
Она сказала, грудь накрывши пледом,
--Давай расстанемся, мой дорогой
Он побледнел. --Что ж, нынче это модно -
И встав, рукою опершись об стол,
Сказал --Как знаешь, ты же ведь свободна,
А с сыном как, подумала ? - ушёл.
Чуть позже, в Бежецке, на сына глядя,
Он руку Анне вдруг поцеловал,
Промолвив -- Ну скажи мне Бога ради,
Зачем нам это всё ? - и замолчал.
* * *
« С тобой мне сладко и знойно,
Ты близок, как сердце в груди.
Дай руку мне, слушай спокойно
Тебя заклинаю - уйди.
И пусть не узнаю я, где ты.
О Муза, его не зови,
Да будет живым, невоспетым
Моей не узнавший любви »
* * *
« А, ты думал - я тоже такая,
Что можно забыть меня
И что брошусь, любя и рыдая,
Под копыта гнедого коня.
Или стану просить у знахарок
В наговорной воде корешок
И пришлю тебе странный подарок -
Мой заветный душистый платок.
Будь ты проклят.
Ни стоном, ни взглядом
Окаянной души не коснусь,
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь
И ночей наших пламенным чадом -
Я к тебе никогда не вернусь…»
* * *
После официального развода
Она вновь вышла замуж, как и он.
Жизнь - как река. Если не знаешь брода,
То омутами будешь поглощён.
Пловец хороший тоже не решится
Отдаться волнам, их не зная нрав
И только тот, кто хочет утопиться,
Шагнёт в стихию, прошлое поправ.
Решенье Анны тягостным ударом
Для Николая стало. Он запьёт,
И в новой жизни, с памятью о старом,
Ни радости, ни счастья не найдёт.
И позже, в заговоре обвинённый,
Против Советской власти, не сумел
Невинность доказать. И по закону,
Как враг народа, получил расстрел.
А Анну счастье тоже обходило
Как птица - упустила, не вернуть.
Ещё два раза замуж выходила -
Два тупика, и некуда свернуть.
Ещё немилость - критика в газетах
За декадентство, - пикнуть не посмей !
За чуждый пессимизм к Стране Советов,
За непризнанье Ленинских идей,
Лев Гумилев, невинно осуждённый,
Проведший в лагерях двенадцать лет,
Просившийся на фронт, освобожденный
Познав в штрафбате радости побед,
Был реабилитирован Хрущёвым.
Отца забыв и редко видя мать,
Позднее став философом, учёным -
Он не любил о детстве вспоминать…
* * *
« И когда, друг друга проклиная
В страсти, раскалённой добела,
Оба мы ещё не понимали,
Как земля для двух людей мала,
И, что память яростная мучит,
Пытка сильных - огненный недуг ! -
И в ночи бездонной сердце учит
Спрашивать - О, где ушедший друг ?
И когда, сквозь слёзы фимиама
Хор гремит, ликуя и грозя,
Смотрят в душу, строго и упрямо
Те же неизбежные глаза…»
* * *
« И если когда-нибудь в этой стране
Воздвигнуть задумают памятник мне,
Согласье на это даю торжество,
Но только с условьем - не ставить его
Ни около моря, где я родилась
(Последняя с морем разорвана связь),
Ни в Царском саду, у заветного пня,
Где тень безутешная ищет меня.
А здесь, где стояла я триста часов
И где для меня не открыли засов.
Затем, что и в смерти блаженной боюсь
Забыть громыхание чёрных Марусь,
Забыть, как постылая хлопает дверь
И выла старуха, как раненый зверь.
И пусть с неподвижных и бронзовых век
Как слёзы, струится подтаявший снег,
И голубь тюремный пусть гулит вдали,
И тихо идут по Неве корабли…»
Март 2013