Снова, мама, я к вам не приехал…
Может вербы наши разлюбил?
Вы сказали, я прислал орехов,
Да зубов к орехам позабыл.
Кажется вам, что я забывю
Перезрелых вишень кровотечи…
Двадцать восемь раз уже вбиваю
Гвозди лет, как в пустоту, картечью.
Кто – то сообщил вам - я на бритве
Для потехи публики стою.
Что меня азартно тянут в битвы,
За меня же «падают» в бою.
К вам дорога дальняя неверна.
Всюду знаки - могут не пустить.
Черные гадючьи взгляды терна.
В них фальшиво – «доброго пути».
Огород теперь сосед вам пашет,
Вместо урожая - лебеда.
А меня смело потоком страшным,
Вышиванку отняла вода.
Может быть я отзовусь вам в громе,
Или вовсе сделоюсь немым.
В жизни грешной, как на ипподроме –
На коне побудешь и под ним.
Белый свет грозит молвою липкой,
Гнет меня, ломает, как лозу.
Но, смеюсь я вашею улыбкой
Омокнув перо в вашу слезу.
Ведь когда ветра в степи свистели,
Будто совы ухали в дупло,
Несмотря на холод и метели
В нашем доме было мне тепло.
Не осталось памяти от стрехи.
Забелела жестью, как зима.
Что, в руках вы держите орехи?
А зачем, не знаете, сама…