Воля рока, скатертью дорога.
Пнули – покатился колобок
по тропинке. Ночь золоторога,
ель пуглива, кустик кривобок,
жизнь убога. Жизнь у Бога в сетке,
нет, в авоське: колобок, батон…
А лисе, известной домоседке,
надо было срочно фельетон
в местную газету… Словом, вышла
на тропу войны. Листок в руке,
денег нет, шубейка никудышна.
Кто там помышлял о колобке!
Микромира съёмная квартира,
дети, сети прежних нежных драм,
бегство Лира, пса и дезертира,
поздний час, и счастья – ни на грамм.
Так, внося последнюю поправку
в фельетон, рысила по тропе.
И – споткнулась. Трах – пишите справку! –
грохнулась. Плохое прохрипев,
на мгновенье тихо отлетела,
болью наполняясь дочерна.
А вернулась в собственное тело –
руки-ноги целы. Но спина!
Не на льду, ни спьяну со ступеньки –
а хребет сломала! Чудеса…
И, с трудом привстав на четвереньки,
огляделась бедная лиса,
обо что споткнулась. Ну и лажа:
логике любой наперекор,
на тропинке – колобок, ну, скажем,
булка, только очень круглых форм.
И от боли, от тупой досады
(к вёрстке не успела), от вины,
что не будет ужина лисятам,
что, валяясь на тропе войны,
порвала последнюю шубейку,
что теперь – рентген, больница, крах,
что – одна, что – дура и плебейка,
что в когда-то огненных вихрах
рыжего совсем уж не осталось,
смерть – близка, а жизнь – неглубока,
сделала лиса такую малость –
просто проглотила колобка.