Любовь от Фаберже

Анатолий Бейников
Заплутала я  в топком тумане,
В полумраке бессовестных крыс,
Я ищу глупо правду в обмане,
Заступив на безверья карниз.

Ветер лезет,  смущаясь,  под платье,
Словно шприц, боль сосет мою кровь,
Для тебя я  - лишь  стон над кроватью,
Для меня ты  - земная любовь.

Семьянин – жена, дочь и все чинно,
Ну куда тут  подмешивать грязь,
Ты ж поддался насилью безвинно,
Когда я тебе - ****ь  - отдалась.

Дом – святое, а я ..так..подушка,
На которой  не грех попотеть,
Что бездушная хочет игрушка..,
Да и что она может хотеть..

Ты герой, сразу двух здесь романов,
Не считая,  любимой жены,
Ты  - то сам, не устал от обманов?
Горд, что женщины твои верны?

Под  задором соблазна, как водки,
Сразу  три сердца пустишь под нож,
Вот  ID новой левой учетки,
Для общения ты создаешь.

Календарь, чей черед наступает?
Где-то - номер, где – рай в шалаше?
Что ж ты думаешь, никто не знает,
О твоей многогранной душе?

Ты – опора, ты – мой покровитель,
Говоришь, мне  - желаешь помочь,
Я ж, как серой провинции житель,
Верю в сказки, что шепчет мне ночь.

Мне не нужно.., но раз уж мой Лапа,
Вдруг  заботу свою предложил,
Получилось, что я в три  этапа,
Попросила..на что хватит сил…

Не заладилось что-то с машиной,
И для шейпинга что-то с мячом,
Но с моим-то любимым мужчиной,
Знаю, точно, мне все ни по чем!

Раз один - что-то брякнул про карту,
А второй раз - прикрылся семьей,
Я как школьница, тупо зрю в парту,
Не понять мне дилеммы одной..,

Для чего та зоря загоралась?
И зачем напускался туман?
С той поры, что-то снова случалось..,
Помощь вся превращалась в обман.

Ты в душе, такой нежный ранимый,
Любишь правду, хоккей и футбол,
Ты - герой - мой  - мужчина любимый!..,
Жаль, вот  только, такой  – ****обол…

Не прошу, не боюсь и не верю,
Размышленья замолкнут в тиши,
Просто я, многоликому зверю,
Отдала часть заблудшей души.

Не в студента простая наука,
Яму рыть не в усталость уже?,
Сам же в ней задохнешься как сука,
Вместе с яйцами от Фаберже,

Что звенят о любви переливом,
В трех романах, над бархатом тел,
Знай, что ты, своим членом тоскливым,
Не любовь…, а себя поимел…