ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ.
Я опять сижу в этом маленьком больничном садике и жду тебя. Сейчас ты выйдешь в смешном полосатом халате и, как всегда, с «кислой миной» ну, а я буду болтать всякую чепуху до тех пор, пока не увижу на лице твоём подобие улыбки, затем услышу смех, а потом ты сам что-нибудь расскажешь мне…
И я уйду успокоенная, вспоминая тебя, пряча где-то в глубине души мысль о том, что ты меня не любишь. Что же делать? не всем дано счастье взаимной любви: прекрасное и светлое чувство.
Мне – не досталось. А как хотелось вдохнуть полной грудью аромат этого чудного волшебства, вобрать его в себя как можно больше и захлебнуться от нахлынувшего восторга и радости… А потом… потом прокашляться как после тяжелой болезни. Улетевшее счастье не догонишь.
Я догонять не стану. Мне бы знать, что оно рядом. Ты – моё счастье, ты – мое несчастье. Мне бы почувствовать тепло руки твоей, изредка видеть родные глаза…
Этого мало, настолько мало, что просто смешно. Я не хотела этого.
Что же происходит со мною? Я не понимаю себя. Почему я жду и радуюсь каждому мгновению недолгой встречи с тобой? Не стесняюсь собирать крохи у порога счастья, как пугливый взъерошенный воробьишка. Почему?
Сейчас ты подойдешь ко мне в своем больничном халате, опустив голову. Большой и умный человек. Кто-то сказал, что любовь у женщины начинается с жалости. Если так, то не из жалости к больному, а из жалости к одинокому.
Ты одинок, несмотря на то, что в доме твоем живет женщина… Я видела Вас однажды: каждый думал о своем, а твой отрешенный вид говорил всё сам за себя. И строки из стихов, услышанных ранее, возникли в моей несуразной голове: «Лучше быть одной одинокою, чем вдвоем влачить одиночество…»
Ты садишься рядом, протягиваешь исписанный мелким почерком листок серой бумаги. Это то, зачем я пришла сюда. Теперь можно спросить, как здоровье, когда выпишут, пожелать скорого выздоровления и «откланяться».
Так нужно сделать, я знаю это, но не могу уйти. Я хочу слышать твой голос, видеть твои глаза… И, с весельем, присущим молодости, начинаю рассказывать о прошедшем дне у нас в КТБ, попутно делясь своими впечатлениями. На твоем лице мелькает тень насмешки. Я надоела со своими байками и глупым смехом даже себе самой.
Но, что делать? Сидеть рядом и делить твое отвратительное настроение? Чувствую, что не могу больше поддерживать разговор, встаю и вижу твой укоризненный взгляд и слышу вопрос: «Ты куда пришла?»
Неисправимый большой ребенок, капризный и своенравный. Помню, помню куда я пришла, забыла только, что ты больше не любишь меня…
Смотрю на осунувшееся пожелтевшее лицо, опущенные плечи и вспоминаю, как я хотела и верила в то, что верну тебя к жизни. Я верила в любовь, в её силу. Верю и теперь. Но ты уже не тот: ты не любишь… Одна я ничего не смогу сделать.
Ветерок чуть шелестит листочками. Мимо прошел высокий седой мужчина с мальчиком в матроске и яркой курточке. Сын твоей жены такого же возраста. Ты не покупаешь ему конфет и говоришь об этом, не смущаясь. Ты заботишься в первую очередь о себе.
Воробьишка расчирикался слишком уж весело в этот хмурый день. Кажется, он смеется надо мной. Так мне и надо. Что я здесь делаю? Зачем сижу рядом? Почему не могу уйти? Почему мне хорошо рядом с тобой, несмотря на то, что все поняла в нашу последнюю встречу.
Последнюю… а сколько их было? Встреч, потихоньку от сослуживцев, на последнем ряду в кинотеатре: сколько их было? Пять или семь? А, может быть, четыре? Или… ни одной?
Глупая, не могла понять – любит, или нет? Мучилась, плакала в подушку, злилась… А после того вечера все стало ясно. Хотелось сказать много обидного, бросить голую правду в лицо, потребовать ответа. То была подлость: скользкая, мерзкая, не разгаданная сразу подлость, которая давила своей безысходностью и дергала за оголенный нерв.
И вот ты рядом. Я снова пришла к тебе. Я простила все и люблю! Тебе не узнать, что творилось в моей душе. Я опять болтаю, как легкомысленная, непостоянная, сумасшедшая… А в сердце в месте с радостью уживается горечь последней встречи.
Ты оживился, загадываешь мне ребус, рисуя что-то веточкой на земле. До ребусов ли мне? Только что разгадала один, хотя… в этом ребусе остался вопрос. Один вопрос без ответа: почему, все зная о тебе, всё, не самое лучшее, я продолжаю тянуться к тебе?.. Мне хорошо с тобой вопреки всему! Почему?!..
Ты встаешь первым. Вечереет. Хочется сказать на прощание что-нибудь веселое, подбодрить. Моя рука в твоей. Теплые волны нежности ощущаю от этой родной ладони, но не могу расстаться с мыслью, что это мне только кажется: слишком жестоким был обман.
Смотрю в глаза – ласковые и самоуверенные, как прежде. Ты знаешь, что я люблю тебя. Ты прав – это так. Но ты не знаешь, что я все поняла, мне известно о твоем истинном отношении ко мне… Но мои намеки не задели твоего ума, мои разбитые чувства не коснулись твоего сердца…
Вот так мимо тебя пролетела твоя молодость. Где тебя, уверена, любили, где ты, уверена, нет…
В сотый раз я спрашиваю себя: стоит ли любить человека, который не дорожит никем и ничем, кроме себя? И не могу найти ответа.
Время… время, говорят, ты лечишь? Я иду к тебе. из одной больницы – в другую.
Послушай, мой возлюбленный, я прошу тебя, когда меня будет лечить время, ты, пожалуйста, не навещай меня! Ни в снах, ни наяву. Не надо. Прощай!
Любовь Предвечная.
ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ.
Я опять сижу в этом маленьком больничном садике и жду тебя. Сейчас ты выйдешь в смешном полосатом халате и, как всегда, с «кислой миной» ну, а я буду болтать всякую чепуху до тех пор, пока не увижу на лице твоём подобие улыбки, затем услышу смех, а потом ты сам что-нибудь расскажешь мне…
И я уйду успокоенная, вспоминая тебя, пряча где-то в глубине души мысль о том, что ты меня не любишь. Что же делать? не всем дано счастье взаимной любви: прекрасное и светлое чувство.
Мне – не досталось. А как хотелось вдохнуть полной грудью аромат этого чудного волшебства, вобрать его в себя как можно больше и захлебнуться от нахлынувшего восторга и радости… А потом… потом прокашляться как после тяжелой болезни. Улетевшее счастье не догонишь.
Я догонять не стану. Мне бы знать, что оно рядом. Ты – моё счастье, ты – мое несчастье. Мне бы почувствовать тепло руки твоей, изредка видеть родные глаза…
Этого мало, настолько мало, что просто смешно. Я не хотела этого.
Что же происходит со мною? Я не понимаю себя. Почему я жду и радуюсь каждому мгновению недолгой встречи с тобой? Не стесняюсь собирать крохи у порога счастья, как пугливый взъерошенный воробьишка. Почему?
Сейчас ты подойдешь ко мне в своем больничном халате, опустив голову. Большой и умный человек. Кто-то сказал, что любовь у женщины начинается с жалости. Если так, то не из жалости к больному, а из жалости к одинокому.
Ты одинок, несмотря на то, что в доме твоем живет женщина… Я видела Вас однажды: каждый думал о своем, а твой отрешенный вид говорил всё сам за себя. И строки из стихов, услышанных ранее, возникли в моей несуразной голове: «Лучше быть одной одинокою, чем вдвоем влачить одиночество…»
Ты садишься рядом, протягиваешь исписанный мелким почерком листок серой бумаги. Это то, зачем я пришла сюда. Теперь можно спросить, как здоровье, когда выпишут, пожелать скорого выздоровления и «откланяться».
Так нужно сделать, я знаю это, но не могу уйти. Я хочу слышать твой голос, видеть твои глаза… И, с весельем, присущим молодости, начинаю рассказывать о прошедшем дне у нас в КТБ, попутно делясь своими впечатлениями. На твоем лице мелькает тень насмешки. Я надоела со своими байками и глупым смехом даже себе самой.
Но, что делать? Сидеть рядом и делить твое отвратительное настроение? Чувствую, что не могу больше поддерживать разговор, встаю и вижу твой укоризненный взгляд и слышу вопрос: «Ты куда пришла?»
Неисправимый большой ребенок, капризный и своенравный. Помню, помню куда я пришла, забыла только, что ты больше не любишь меня…
Смотрю на осунувшееся пожелтевшее лицо, опущенные плечи и вспоминаю, как я хотела и верила в то, что верну тебя к жизни. Я верила в любовь, в её силу. Верю и теперь. Но ты уже не тот: ты не любишь… Одна я ничего не смогу сделать.
Ветерок чуть шелестит листочками. Мимо прошел высокий седой мужчина с мальчиком в матроске и яркой курточке. Сын твоей жены такого же возраста. Ты не покупаешь ему конфет и говоришь об этом, не смущаясь. Ты заботишься в первую очередь о себе.
Воробьишка расчирикался слишком уж весело в этот хмурый день. Кажется, он смеется надо мной. Так мне и надо. Что я здесь делаю? Зачем сижу рядом? Почему не могу уйти? Почему мне хорошо рядом с тобой, несмотря на то, что все поняла в нашу последнюю встречу.
Последнюю… а сколько их было? Встреч, потихоньку от сослуживцев, на последнем ряду в кинотеатре: сколько их было? Пять или семь? А, может быть, четыре? Или… ни одной?
Глупая, не могла понять – любит, или нет? Мучилась, плакала в подушку, злилась… А после того вечера все стало ясно. Хотелось сказать много обидного, бросить голую правду в лицо, потребовать ответа. То была подлость: скользкая, мерзкая, не разгаданная сразу подлость, которая давила своей безысходностью и дергала за оголенный нерв.
И вот ты рядом. Я снова пришла к тебе. Я простила все и люблю! Тебе не узнать, что творилось в моей душе. Я опять болтаю, как легкомысленная, непостоянная, сумасшедшая… А в сердце в месте с радостью уживается горечь последней встречи.
Ты оживился, загадываешь мне ребус, рисуя что-то веточкой на земле. До ребусов ли мне? Только что разгадала один, хотя… в этом ребусе остался вопрос. Один вопрос без ответа: почему, все зная о тебе, всё, не самое лучшее, я продолжаю тянуться к тебе?.. Мне хорошо с тобой вопреки всему! Почему?!..
Ты встаешь первым. Вечереет. Хочется сказать на прощание что-нибудь веселое, подбодрить. Моя рука в твоей. Теплые волны нежности ощущаю от этой родной ладони, но не могу расстаться с мыслью, что это мне только кажется: слишком жестоким был обман.
Смотрю в глаза – ласковые и самоуверенные, как прежде. Ты знаешь, что я люблю тебя. Ты прав – это так. Но ты не знаешь, что я все поняла, мне известно о твоем истинном отношении ко мне… Но мои намеки не задели твоего ума, мои разбитые чувства не коснулись твоего сердца…
Вот так мимо тебя пролетела твоя молодость. Где тебя, уверена, любили, где ты, уверена, нет…
В сотый раз я спрашиваю себя: стоит ли любить человека, который не дорожит никем и ничем, кроме себя? И не могу найти ответа.
Время… время, говорят, ты лечишь? Я иду к тебе. из одной больницы – в другую.
Послушай, мой возлюбленный, я прошу тебя, когда меня будет лечить время, ты, пожалуйста, не навещай меня! Ни в снах, ни наяву. Не надо. Прощай!
Любовь Предвечная.
ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ.
Я опять сижу в этом маленьком больничном садике и жду тебя. Сейчас ты выйдешь в смешном полосатом халате и, как всегда, с «кислой миной» ну, а я буду болтать всякую чепуху до тех пор, пока не увижу на лице твоём подобие улыбки, затем услышу смех, а потом ты сам что-нибудь расскажешь мне…
И я уйду успокоенная, вспоминая тебя, пряча где-то в глубине души мысль о том, что ты меня не любишь. Что же делать? не всем дано счастье взаимной любви: прекрасное и светлое чувство.
Мне – не досталось. А как хотелось вдохнуть полной грудью аромат этого чудного волшебства, вобрать его в себя как можно больше и захлебнуться от нахлынувшего восторга и радости… А потом… потом прокашляться как после тяжелой болезни. Улетевшее счастье не догонишь.
Я догонять не стану. Мне бы знать, что оно рядом. Ты – моё счастье, ты – мое несчастье. Мне бы почувствовать тепло руки твоей, изредка видеть родные глаза…
Этого мало, настолько мало, что просто смешно. Я не хотела этого.
Что же происходит со мною? Я не понимаю себя. Почему я жду и радуюсь каждому мгновению недолгой встречи с тобой? Не стесняюсь собирать крохи у порога счастья, как пугливый взъерошенный воробьишка. Почему?
Сейчас ты подойдешь ко мне в своем больничном халате, опустив голову. Большой и умный человек. Кто-то сказал, что любовь у женщины начинается с жалости. Если так, то не из жалости к больному, а из жалости к одинокому.
Ты одинок, несмотря на то, что в доме твоем живет женщина… Я видела Вас однажды: каждый думал о своем, а твой отрешенный вид говорил всё сам за себя. И строки из стихов, услышанных ранее, возникли в моей несуразной голове: «Лучше быть одной одинокою, чем вдвоем влачить одиночество…»
Ты садишься рядом, протягиваешь исписанный мелким почерком листок серой бумаги. Это то, зачем я пришла сюда. Теперь можно спросить, как здоровье, когда выпишут, пожелать скорого выздоровления и «откланяться».
Так нужно сделать, я знаю это, но не могу уйти. Я хочу слышать твой голос, видеть твои глаза… И, с весельем, присущим молодости, начинаю рассказывать о прошедшем дне у нас в КТБ, попутно делясь своими впечатлениями. На твоем лице мелькает тень насмешки. Я надоела со своими байками и глупым смехом даже себе самой.
Но, что делать? Сидеть рядом и делить твое отвратительное настроение? Чувствую, что не могу больше поддерживать разговор, встаю и вижу твой укоризненный взгляд и слышу вопрос: «Ты куда пришла?»
Неисправимый большой ребенок, капризный и своенравный. Помню, помню куда я пришла, забыла только, что ты больше не любишь меня…
Смотрю на осунувшееся пожелтевшее лицо, опущенные плечи и вспоминаю, как я хотела и верила в то, что верну тебя к жизни. Я верила в любовь, в её силу. Верю и теперь. Но ты уже не тот: ты не любишь… Одна я ничего не смогу сделать.
Ветерок чуть шелестит листочками. Мимо прошел высокий седой мужчина с мальчиком в матроске и яркой курточке. Сын твоей жены такого же возраста. Ты не покупаешь ему конфет и говоришь об этом, не смущаясь. Ты заботишься в первую очередь о себе.
Воробьишка расчирикался слишком уж весело в этот хмурый день. Кажется, он смеется надо мной. Так мне и надо. Что я здесь делаю? Зачем сижу рядом? Почему не могу уйти? Почему мне хорошо рядом с тобой, несмотря на то, что все поняла в нашу последнюю встречу.
Последнюю… а сколько их было? Встреч, потихоньку от сослуживцев, на последнем ряду в кинотеатре: сколько их было? Пять или семь? А, может быть, четыре? Или… ни одной?
Глупая, не могла понять – любит, или нет? Мучилась, плакала в подушку, злилась… А после того вечера все стало ясно. Хотелось сказать много обидного, бросить голую правду в лицо, потребовать ответа. То была подлость: скользкая, мерзкая, не разгаданная сразу подлость, которая давила своей безысходностью и дергала за оголенный нерв.
И вот ты рядом. Я снова пришла к тебе. Я простила все и люблю! Тебе не узнать, что творилось в моей душе. Я опять болтаю, как легкомысленная, непостоянная, сумасшедшая… А в сердце в месте с радостью уживается горечь последней встречи.
Ты оживился, загадываешь мне ребус, рисуя что-то веточкой на земле. До ребусов ли мне? Только что разгадала один, хотя… в этом ребусе остался вопрос. Один вопрос без ответа: почему, все зная о тебе, всё, не самое лучшее, я продолжаю тянуться к тебе?.. Мне хорошо с тобой вопреки всему! Почему?!..
Ты встаешь первым. Вечереет. Хочется сказать на прощание что-нибудь веселое, подбодрить. Моя рука в твоей. Теплые волны нежности ощущаю от этой родной ладони, но не могу расстаться с мыслью, что это мне только кажется: слишком жестоким был обман.
Смотрю в глаза – ласковые и самоуверенные, как прежде. Ты знаешь, что я люблю тебя. Ты прав – это так. Но ты не знаешь, что я все поняла, мне известно о твоем истинном отношении ко мне… Но мои намеки не задели твоего ума, мои разбитые чувства не коснулись твоего сердца…
Вот так мимо тебя пролетела твоя молодость. Где тебя, уверена, любили, где ты, уверена, нет…
В сотый раз я спрашиваю себя: стоит ли любить человека, который не дорожит никем и ничем, кроме себя? И не могу найти ответа.
Время… время, говорят, ты лечишь? Я иду к тебе. из одной больницы – в другую.
Послушай, мой возлюбленный, я прошу тебя, когда меня будет лечить время, ты, пожалуйста, не навещай меня! Ни в снах, ни наяву. Не надо. Прощай!