Даже если не отзовётся никто на тихое твоё «здравствуй»,
Не расслышит или растеряет варианты ответа,
Или дела поважней (по планетным стандартам)
Вдруг перевесят немое твоё «я всё ещё верю»,
Если плотным туманом запеленает свободу
Передвижений, переживаний, полуживых твоих вдохов,
Ветром крышу твою расписную унесёт, как фанеру,
Что летать над Парижем будет, изображая орлицу,
Даже если не весна сейчас, а что-то нестандартно-смешное,
Несуразное, снежно-гриппозно-сопливое неторопливо
Будет изводить тебя, нервы и силы сплетая в клубочек, –
Не торопись впасть в отчаянье, как в океан Амазонка.
Это время сомнений с жёстких дисков ночей будет стёрто,
Демо-версии дней ненавязчиво вдруг предложат рассветы.
И очнутся коты, и в нирвану нырнут вновь за мартом,
Чтобы выплыть к апрелю довольными, как крокодилы.
И кошачьи повадки ты вспомнишь, проходя на цыпочках к свету,
Зазвенишь вдруг прозрачно, разбудишь ответственность ливней,
Отогреешь в ладонях холодные почки черешен с будущим маем
И напомнишь скворцам и стрижам, что пора бы уже возвращаться...
И забудут, пьянея от солнца, города имена своих улиц,
И в канавы стекут пресноводно воспоминания крыш о метелях,
И пыльца тополиных серёжек осядет на плечи твои золотисто,
И тогда ты вдохнёшь вместе с ветром чьё-то тихое и долгожданное
«Здравствуй...»