* * *
Л.Г.
В жизнь вошла она, исхлёстанна ремнём, –
офицерским, как вериги, тяжким.
В памяти – зарубкою о нём –
якорь, что сверкал на жёлтой пряжке.
Если б ведала отцовская рука,
родовые рушившая стены…
Синие следы на все века
вулканической застыли пеной.
Сколько было их потом, таких рубцов,
что крестами душу помечали.
Но свистит в ушах ремень отцов –
неудавшейся судьбы начало.
Нежных девочек нельзя хлестать ремнём,
тех, особенных, с душою тонкой.
Над поруганным любви огнём
до сих пор рыдает та девчонка.
2009