Как Прометей, прикованный к стакану,
В знакомом баре, где клевали печень,
Ты виски пил в своем противоречье
За чередой упреков самотканых.
Людей черты, их чувства и пороки
Сегодня мог ты вылепить из глины,
Но ощутив отсутствие Афины,
Не смог вдохнуть в них замысел глубокий.
Напившись, щедро ты сорил деньгами.
Лишь продолжая варварский обычай,
Кружили рядом над своей добычей,
Стервятники с красивыми ногами.
Длинноволосых белокурых барби
Колени ждали, взгляды искушали,
Так озорно в твое лицо дышали
Разрезы декольте веселых гарпий.
Сгореть дотла открыто подстрекали
Две нимфы в танце на резервном плане.
Огонь твоих несбыточных желаний,
Похищенный с Олимпа, тлел в бокале.
Знать, Вакх предстал в обличии бармена,
Послушно подливая тебе зелье,
Пока Эрот лишь распалял веселье
Среди нетрезвых граций авансцены.
Но снова руки телефон искали,
И кнопки сами набирали номер,
Чтоб утопать в словесном буреломе,
Срываясь вниз с отвесной вертикали.
Вот ты уже в такси, разверзлась бездна,
Где лопасти стрекоз в стекло стучатся,
Где город твой предутренней прохладцей
В рассвет вступал с безмолвием помпезным.
И вот стоишь ты у ее порога…
Богиня неба без ночной рубашки
К тебе прильнет в смущении монашки
И разрешит побыть сегодня богом.
Тянуло к ней сильней петли аркана,
Но исчезал ты после каждой встречи
В знакомом баре, где склевали печень,
Бухому Прометею-истукану.