Не слишком растерян, не слишком ли в жизни уверен
Тот всякий, чей путь очернила сомнений десница,
Кто к солнцу проследовал вниз, к отражению двери,
И север пророчил на юг улетающим птицам?
Он в пашнях несеянных тщетно искал семена,
Был трезв язык, но душа безвозвратно пьяна,
У мертвых полей не прося ни росинок, ни хлеба,
Он рос из земли, упираясь коленями в небо.
Не слишком ли рано так часто бередилась рана,
И месяц косою коробил за месяцем месяц?
Казалось, должно быть, до крайности глупо и странно,
Как плел он кровавый рассвет из стихов своих - пленниц.
Он плыл по весне над мирами застывшей зимы,
Он пел, но все были вокруг уже чем-то немы,
И лязгала под сквозняками открытая дверца
Его озорного, до слез воспаленного сердца.
Не слишком ли поздно вдруг стало темно и промозгло?
На небе отбросила хвост в лапах ночи комета.
Уж лучше прожить эту жизнь не мигая - как звезды,
Чтоб только без слез провожать уходящее лето.
Он жизнь провожал, воскресая на синих лугах,
Гостил на Земле, выпадая в дожде и снегах,
Горячую кровь проливая от пуль и от сабель,
Хватал эту жизнь, как тугой электрический кабель.