Часть 1. Чайка, умевшая летать
Сквозь тучи рассветом согреет нас слабо.
Рыбацкая лодка зовет всех на пир!
И тысячей птиц мы взлетаем коряво,
До падших лучей узнавая свой мир.
Пусть чайка – лишь птица, дано ей немало –
Взлететь можно ввысь, аж до самых небес!
И жить в облаках, понимая устало
Своё одиночество в мире чудес.
Но я же являюсь той чокнутой чайкой,
Которой так мало свободы во всём!
Хожу я по пляжу, покрытому галькой:
Живём для еды в чудном мире своём?
Летать не хочу, чтобы только питаться
И крыльями бить по собратьям своим,
За хлебные корки и рыбу метаться
От берега к морю… и вечно один.
Ключей не хватает прожить на свободе -
Меня все боятся в порыве идей.
И те, кто боится своей же природы,
Стараются выжить в течение дней.
Но в радость не верят они от полёта,
Питаться хотят только рыбой гнилой.
Хочу их избавить от рабского гнёта,
Одиноко чтоб я не летал под луной…
Я знаю: другие хотели бы тоже
Летать, как и я, над простором морей.
И каждый из них то же самое может!
Но что-то мешает летать побыстрей.
Летают они лишь по зову традиций
И крыльями машут, не в силах взлететь
За облако, выше небесной границы,
И страх от разрыва с землею стерпеть.
Но многим нет дела до этих метаний.
Решают они всё за стаю мою.
Один в облаках только я обитаю,
Счастливую песню всем чайкам пою…
И снова взлетаю я в небо красиво.
Две тысячи футов – еще не предел!
В пике упаду, разгонюсь очень сильно!
Не быть мне рабом, не таков мой удел!..
Но крылья трепещут от гнева стихии!
В ушах обращается криками стон.
Своею же стаей беспечно гонимый,
Я падаю вниз в океана плато…
…и вновь я потерян, разбился о воду.
Лежит моё тело в холодной волне.
Всё так почему? Я хочу на свободу,
Полётом играя, как хочется мне!
…И в тёмные ночи я чайкой разбитой
Летаю по небу до звёзд в вышине.
И падаю снова… и жизнь позабыта,
Ведь мы не способны летать в темноте…
…Но я обучаюсь! Я жажду познанья!
Учитель мой – Ветер. И он же – палач…
Дарует мне солнце лучи ожиданья,
И снова роняет на воду мой плач…
Обычною птицей я быть не желаю:
Свободы и счастья мной выбран был путь,
И к счастью свободы вести мою стаю -
Ах, в том назначенье и в том моя суть!
…на пять тысяч футов поднялся я снова
И рухнул в пике, на потоках лежа:
Согнуть свои крылья… не так уж и много!
Но скорость огромна! Никак не сдержать!..
…и я, разогнавшись, промчался сквозь стаю…
Каким только чудом никто не погиб!
И я виноват перед всеми, я знаю,
Но это же, как ни крути, наш прорыв!..
Пока океан возрождает мгновенья,
Когда я летал над простором воды,
Воздушным потоком, своим вдохновеньем,
Да счастье – в полете, да радость – в груди!
И пусть изгоняют меня все из стаи –
Я стану свободным от всяких преград.
Но все же, надеюсь, смогу я исправить
Собратьев своих – мне не нужно наград!
Да в Дальние скалы лечу я. Изгнанник…
Ну что ж, посвящу я полетам себя.
Так может ли быть, что для неба избранник?
И делаю всё это точно не зря…
Я выучил много из тайного знанья –
Да, много воды утекло с того дня,
И больше не падаю вниз я на камни,
А крылья мои никогда не болят.
Фигуры воздушного танца милее
Попыток ловить самых лучших червей.
Порывы тайфуна слегка только веют –
Теперь всё едино по жизни моей.
Часами, минутами, долгими днями -
В воздушных потоках я сплю на лету,
Полётами грезить, летать между снами
Мне стало возможным в изгнанья быту.
Так путь в облаках подарил эту жажду,
Я счастье в раздумьях полёта нашёл.
И всё же дарить своё знание жажду,
И стаю вести ко всему, что обрёл!
И вот прилетели за мною две чайки,
От них исходил изумительный свет,
Без лишнего слова летели, как няньки,
Молчаньем храня свой негласный обет.
Я был удивлен, но не подал им вида,
Меня поразили своей красотой.
И, словно моя несравненная свита,
Летели без промаха рядом со мной.
Провёл испытанье – прошли его оба.
Ну что ж, так и быть! Так кто вы? Откуда?
То два моих брата, что вышли из скопа
Всей стаи из чаек!.. не это ли чудо?!
Но выше подняться? И это возможно?
Не верится что-то… Но что мне терять?
Всю жизнь никогда не был я осторожен,
Водой не убит – в небесах умирать?
Часть 2. Чайка, умевшая учить
Тот мир очень странен – здесь чаек немного.
Они лучезарны, как свет дальних звезд
И все изучают тут счастье полета.
Но это, мне кажется, мир моих грёз.
Я снова учусь – как когда-то, в той жизни,
Но путь оказался намного длинней.
В моих небесах я на облаке нижнем,
Но важно ли это по жизни моей?
И жажда полетов взметнулась пожаром
Учиться хочу еще больше, сильней!
Нет больше предчувствий, что выгонят стадом.
Крылами ловлю я холодный борей.
Мне знанье полёта свободу создало!
Премудрая чайка – старейший Чианг,
Ему до предела осталось так мало,
Как мной был достигнут полётный мой ранг.
Всё пространство – едино, но нам не предел,
Понять это может не каждый из нас.
Но не надо мечтать, нужно лишь захотеть
И очень хотеть всем нам просто летать.
В душе каждой птицы стираются грани,
Когда мы уходим на вечный покой.
Но каждая чайка безвестною канет,
А чайкой небесною станет изгой.
То путь не для всех, кто желает учиться,
Но каждый из нас уникален вдвойне –
Попрать можно тени угасших традиций,
Готовиться боем в душевной войне.
Но что есть Закон, как не степень безумья?
Его тленный вкус обрекает на сон,
Перстом указующим тешиться лунным
И верить в его неразрушенный трон.
И Время – что Время? Чианг, расскажи мне!
И как мне обречь тело в новой земле,
Что значит – летать, ну давай, покажи мне!
И как от ошибок других уберечь…
Как вернуться домой, и учителем стать
Таких, как и я, обреченных на боль,
Развивать в этих душах приятную страсть,
Летать и творить рождены мы Судьбой!
Учить должен я лишь тому, что не ложно,
Я понял – в душе только есть Небеса.
Хоть так не найти их, но все-таки можно
Стареющим телом мне жить перестать…
Понять, что же значит «летать без преграды»,
Пространство и Время считая ничем,
Я смог, но в душе моей дыры наградой…
Чианг, расскажи, почему так, зачем?
Что значит – любить, когда ненависть всюду,
Терпеть эту боль и любить их взамен,
Не верить несчастьям и радовать чудом –
Как быть мне пророком в галдящей толпе.
Любить окружающих – главное кредо.
Ведь жизнь без любви – невозможная вещь:
Любить всех вокруг и любить свое дело,
А жить без любви – на забвенье обречь.
Как больно ни будет, терпением живы:
Сломать всю систему, как карточный дом,
Спасать чьи-то души, летать научив их,
Прервать свистом ветра пугающий стон.
Мог выше подняться, как нам недоступно,
Где переродился и вырос другим.
И крыльями снова казаться преступным
Родным моим скалам, что были в дали.
И там, может быть, новым станет изгоем
Да с радостью неба и счастьем в груди.
И крыльями машет уставшим героям,
Ломая систему один изнутри.
Спасибо, Чианг. Но уж выбор мой сделан:
Не мне небеса, я другим помогу;
Быть мне перестать существующим телом –
Так вновь окажусь на родном берегу…
Часть 3. Чайка, умевшая любить
Прогонит от моря холодным закатом –
Плывёт тихо ветер по дальним волнам.
Поймать дуновение крыльями рада
Лишь белая чайка, хотя и одна.
Белеющих крыльями сильными в небе
Слегка трепетали четыре пера.
Случайного не было в ветреном гневе -
Ведь Флетчеру-чайке открыли глаза.
А я наблюдал за полётами век бы:
Всё тело потоком струилось к воде,
И вроде, когда развернуться бы негде,
Легко и изящно выходит с пике.
Нет чувств ожидания верного краха,
Как будто он знал все ветра наизусть.
Пред морем и небом не чувствовал страха –
Его успокоенный слышал я пульс.
Та белая чайка по имени Флетчер
Горячей была, словно пламенный день,
О правде кричали и голос, и сердце –
Ее непокорством суровой судьбе.
Ее, как меня, все изгнали из стаи,
А жизни похожи как капли воды.
И я не позволю ей дело оставить:
Мы – гордые чайки, полётом горды!
И Флетч испугался, как рядом возникнул
Сияющей птицы парения дух.
Я знаю, что он от испуга бы вскрикнул,
Но крик его быстро в гортани потух.
Желает он сразу всё новое знанье
Такой неспокойный, мой Флетч-ученик –
Сначала люби, словно это – дыханье,
Тогда только сможет твой дух стать велик.
Пике, пируэты и петли в полёте -
Не я обучал, ты познал это сам.
Но жить нам не надо в желанном почёте,
А надо стремиться к своим небесам!
…и чайки, изгоями, к нам прилетали –
Такие, как мы, что хотели летать,
И в каждой им стае законы кричали
О том, чтобы серой частицею стать.
И я их учил, как тебя, Флетч-преемник,
Смотрел ты на них снисхождением зря,
Ведь, как ни крути, ты для них – мой посредник,
Степенно летят, прославляя тебя.
И веет едва ветер тихо и робко –
Его белым вихрем – собою – пугал!
Старался помочь, становился он кротким,
Да перья твои лишь слегка шевеля.
Твоя сила воли и жажда познанья
Сменили совсем твою жизнь и тебя –
Так радостно стало всем в нашем изгнанье
Учиться и верить, надеждой горя!
Но… Флетчер, домой нам пора возвращаться.
Вся стая должна получить свой Закон,
Гласящий: нельзя от себя отказаться,
Души проявить своей внутренний звон.
…и мы прилетели сияющей стаей:
Не веря глазам, все смотрели на нас.
Ведь нам даже ветер преграды не ставит!
И сели на пляже под шепотом фраз…
Того, кто смотрел, делал сразу Изгоем –
Пытался Вожак закрывать всем глаза.
Легко расправляясь с изгнания горем.
Взлетали теперь чайки те в небеса.
И я наблюдал, как он движется снова,
Как Флетчер, мой друг, всех повел за собой
Под брызгами ветра, порывом суровым,
И крылья ловили неспешно покой.
За ним восхищённо следили все чайки,
Но малый птенец вслед за ним полетел,
Ловя насекомых игривые стайки,
И Флетчер, спасая, во скалы влетел…
Он тихо шептал мне свои откровенья,
Но Флетчер не мог среди стен их найти.
Тогда я сказал, вместо ангелов пенья,
Что нужно им путь свой в любви обрести.
На жарком песке возлежит твоё тело,
И Флетч, милый друг, ты не умер пока.
Ты можешь закончить сейчас наше дело,
Продолжив его, иль уйти в облака.
Все наши усилья обрушатся сразу,
Вся стая навеки отринет Закон,
И нам не дождаться победного часа,
Ведь наших собратьев пленит быстро он.
Не стану влиять я на Флетчера выбор –
Он может легко уходить в Небеса
И больше не драться за небо красиво…
…но всё же решил он открыть вновь глаза!
Его напугала реакция чаек –
Как снова поднялся на битву Вожак:
Как крыльев я Флетча коснулся в печали,
И с мертвых мой друг по полёту восстал!
Пошли снова толпами дикими чаек
Все новые страхи, решившись на миг
Пойти с Вожаком, как и было в начале,
Как только увидели Флетчера сдвиг.
Спокойнее, Флетчер. Любить только надо,
Любить, несмотря на вражду и на боль.
Ты сделаешь стаю не бешеным стадом,
Наполнив значеньем их жизнь, свою роль…
Теперь поведёшь только ты эту стаю,
Ведь я – лишь Учитель, а Флетчер – Вожак.
Но ждут меня стаи, и это я знаю:
Навеки Изгой и навечно Чужак…
1 февраля - 20 марта 2013 г
(редакция от декабря 2018 г)