Мы лежали с березами на снегу,
И смотрели на звездное небо с улыбкой.
В голове проносилось, что das ist Gut,
А не глупая "Пьяному - море" ошибка.
Мы петляли в протоптанной в пустоте,
Заметала поземка боязнь и робость,
В голове проносилось, что мы не те,
Кто в правах выбирать для себя дорогу.
Магазины взрывались и вновь росли
Кирпичами, цементом, бетонной кожей,
Нам спускались с небес миллионы лиц,
Кому вряд ли когда-нибудь кто поможет.
Пересчитанной мелочи звонкий вой
Из кармана тревожный сигнал играл нам,
И свершалось безудержно торжество:
Быть собой, из сугробов, по свежим ранам!
Вдалеке свет фар, под ногами хор
Изуродованных до предела жизней,
Заплетается в радуге светофор,
И кричит "эй ты там, ну-ка блять держись мне!
Ноги в руки и живо в постель ложись к ней!"
Поворот, оцепление, мерный стон,
От чумы до чумы не найдешь отрады,
Страх цепляет тебя только там, где надо,
Только там, где азбукой сшит престол,
Канонадой калитки вцеплен в ограду.
Шорох ветра по площади тучей брызг
Растворяется эхом у края бездны,
Там, куда вы хотите, всегда обрыв
Безналичной, слепой и седой надежды.
Вот фонарный маяк открывает путь,
Вырывает с корнями тебя из мрака,
Ты на ощупь разыскиваешь тропу
От себя, изнутри, от ночного страха.
Вот крутой поворот, семь шагов лишь до
Тихой сцены: ни радости, ни печали,
Разуваешься, тихо грохочешь льдом,
Тишиной? Тишиной! Лишь бы как встречали,
Когда вдруг возвращаешься в теплый дом.
Половина оставшихся включит гул
И ответит сама себе на вопрос.
Мы лежали с березами на снегу
И смотрели на звездное небо
Без звезд.