Вокруг рифмуются обстоятельства.
И, даже когда все хорошо,
На бумагу льются ругательства,
Кусая ее за горло, еще, еще и еще.
Листы истекают чернилами
Из ран своих порванных клякс,
И никакая сила
Не удержит их здесь и сейчас.
Бумага будет орать
Шелестом смятых листов,
Словно дешевая бляdь,
Зарабатывая свой кусок.
Но ее уже не спасут
Ни поэты, ни вой сирен,
Ни, даже, мистический страшный суд.
Все, что написано выше - тлен.