В хороводе блудливых богинь
и потрепанных демиургов,
благословленный паленой Дургой,
опившейся соком дурмана,
от форте до пьяно
в пустотах карманов и звоне стакана
искал, находил, уходил. Вот дебил!
Он долю на волю, не глядя, менял,
потом в удивлении просыхал,
и - снова-здорова по сотке на слово,
пока есть запал.
И люди смотрели, и пили, и пели,
и парусом слова пленяясь, летели
за ветром волшебным, искрящимся, пряным,
от форте до пьяно, от форте до пьяно.
А он им: - Дружище, поет пепелище,
сияет и свищет. Налей, я не нищий!
Душой отдарю, сердце выжму в стакан я!
И был он счастливый, талантливый, рьяный,
и рот полыхал, как кровавая рана,
и солнце бесилось на гранях стакана,
и парус вздымался над краем тумана,
стремясь отразиться в глазах капитана
от форте до пьяно, от форте до пьяно.