выхотеть бы наружу что-нибудь человеческое и смириться
с миром,
с морем,
с мерой,
с мурой,
с мордой
смурной.
и в какой-то момент для тебя пропадает вся серединность,
всё это "между" тянется сыром в нос.
нет никакого удовлетворительного результата.
только высшая точка радости, ты это знаешь,
ты сам ее только что произнёс.
я вклиниваю свой голос кладезью кульминационного культа в твою кленовую гортань.
я впечатываю свои отпечатки в твои небесно голые мягкие гладкие подушечки пальцев.
я врастаю ресницами в нежность твоих век,
губами обтягиваю твои передние зубы и
глаголы мои становятся сказуемыми твоих подлежащих.