Жертва материнская

 

Памяти О.И. Порошиной


Кому повем печаль свою?

Библия,
Философское послание № 11.



1.  Город Горький. 43-й  год

Ночное небо, нет, не укрывало
(И что ж святые из могил не встали?) –
ему и горя, видно, было мало:
«Идите в Высь по крови и по стали!».

«Кресты» закрыли звёзды мрачной тучей.
Несли они не веру во спасенье.
Но жизнь и смерть лишь смешивались круче,
бессчётной ратью возрождая тени,

и надолбы столпами становились.
Горбами своды подпирая, люди
лежали по траншеям. И лоснились
глаза, глазуньей обращаясь в блюде,

что глина, не скупясь, им излепила,
морозом укрепила и жарою.
Заслоном в шамбалу была Могила.
Вернулись в мир безвестными герои.

 
2. Преступление во имя…

Но до того – страшнее смерти самой
была погибель тех, что мать вскормила,
кто лепетал под гром небесный: «Мама…». 
…Плач малышей стерпеть – не хватит силы!


3. Вопль материнский

«О, ночь печали! Подари же милость!
Не выдай мой огонь поганой стае!
Вот солнце к смертной линии скатилось…
Пора прощаться с бледными листами…».

Измученный мундир – останок мужа…
Завыла… будто в раны… не в карманы…
Что было в ненадёжной мгле не нужно,
спалила в брюхе склизкой тухлой ямы.

Когда бы… вдруг…  враги… по красным спискам…
«О! Kommunist! Ja! Schneller, Schwein! Ja, Schneller!».

В канаву…
Не к победным обелискам…

«Мы победим!».

Но ужас в гибель верил.


4. Сожжение

Светили звёзды, падали зачем-то
в воронки.
Боже!
Утомитесь, страхи!
Нет больше ни анкет, ни партбилета!
Нет даже в прахе

ни буковки, ни пепла. Будь ты проклят,
час жертвоприношенья, чтобы выжить!

…Вновь накатился мессеровский грохот
и все сомненья о кощунстве выжег.


5. Первое Девятое Мая

В груди чугун (не сердце!) жал без жали.
Душа и память, обвиваясь, тлели.
Победный Май… Под перезвон медалей
она тоску повеяла шинели.

А сыновья, притоптывая  рядом,
поскуливали: «Мама… мама… мама…».
Но между ней, мальцами и парадом
зияли ночь и жертвенная яма.


6. Ты, Война…

Война – ты монстр, чудовище с оскалом.
Ты – нелюдей двуногих порожденье.
Ты – помесь скорби с бреющим металлом.
Ты никогда не станешь прошлой тенью.

Ты – наше настоящее без меры.
Нет  прошлого, нет  будущего мира.
Есть многоликожадная химера
что наши слёзы лижет и просвиры.


7. Матери

Невыносимо… Говорить? Молчать ли?
Просить: «Поплачь!»? Но и вздохнуть боюсь я…
Ты ускользаешь из людских объятий…
Твой тихий вой плывёт над светлой Русью.



Примечания.

Рассказ о женщине, которая сожгла документы мужа-коммуниста, политрука, во время Великой Отечественной войны – из страха, что фашисты захватят город и расправятся с семьями советских офицеров, выкосив их под корень.

В 1942 – 1943 годах город Горький бомбился почти еженощно, пунктуально и беспощадно. Уничтожались и предприятия, и жилые кварталы.




Фото из Интернета

Дети войны