Сорока-воровка сроднилась с Москвой
И всё, что блестело, тащила домой.
Её крышевала высокая власть
Сорока могла всё на свете украсть
Тащила в квартиру и бусы и кольца,
И даже значок принесла комсомольский…
И все с нёй проделки везде и всегда
Сходили бесследно, как с гуся вода.
Хотела открыть магазин ювелирный,
Но кончился разом процесс этот мирный:
Какой-то Козёл, не жалея чернил,
Огромный донос на неё настрочил.
О, горе! Добро всё теперь пойдёт прахом!
Но следствие дали тянуть черепахам.
Те думали год: где грабёж, где откат?
Но всё, наконец, прояснил адвокат:
Сорока, коль слушать его, не виновна!
И дали плутовке полгода условно,
Но, вспомнив, что год под арестом сидела,
Исправили тут же судебное дело:
Сороку, порывшись в стряпне, оправдали,
Ещё - не шучу! – компенсацию дали!
Козла ж, в клевете обвинив, посадили
И долго-предолго садистски судили.
Мораль в басне сей вы найдёте едва ли:
Где власть криминальна, там нету морали.