Я помню Литейный в весенних лучах,
Мольберт установленный с толком,
И тонкость волос ниспадающих шелком,
На крепких, широких плечах.
Как что-то сокрыто осталось,
В моменте далеком, немом.
Художник ушел окрыленный,
А я тороплюсь на метро.
Надежда и радость закрались,
В наивное сердце его!