«Тили-тили, тили-тень» -
Раздается птичья трель,
«О-хо-хо, да эхе-хень» -
Воздыхает старый пень:
"Вы, пичуги, все поете
Про какой-то там апрель
И покоя не даете
Мне уже который день!
Я – старик, давно больной,
Мне нужны уют, покой,
Шум ваш мне терпеть невмочь –
Улетайте, птицы, прочь!"
И гоненье презирая,
Над угрозами паря,
Отвечала птичья стая:
"Что ворчишь, старик, ты зря.
Мы свободны и легки
И не ведаем тоски.
Твой покой и твой уют –
Ничего нам не дают.
Скоро будут здесь птенцы –
Молодые удальцы.
Будет гомон, шум и крик –
Вот тогда держись, старик!"
"Ох! Во веки не забуду
Этот дерзкий птичий крик!
В гаме том я жить не буду,
Я к такому не привык!
Вы, презренные крикуши!
Затыкать устал я уши.
Ух! Задам я вам дрозда,
Вот узнаете тогда!"
Шевельнул пенек корнями,
Закряхтел и запыхтел,
Так, что сок потек местами
И на солнце разомлел.
Поднатужился пенек,
А потом еще разок.
Дух могучий возродил –
- Ветку новую пустил.
"Ах! я глупый старый пень!
До чего доводит лень!
И тоскливый мой удел –
Самому так надоел!
Снова к небу поднимусь,
Красну Солнцу улыбнусь!"
И теперь растет дубок
Строен, крепок и высок!
Жизнь всегда несёт урок,
А теперь скажи, дружок:
Почему же ожил пень
В тот апрельский ясный день?