Уж клен сутулый не шумит листвой опавшей,
Уж не бросает больше тени надо мной.
Он в этом мире словно без вести пропавший:
Заледенелый, одинокий и чужой.
Стал слишком хрупок стан ветвей его могучих,
Ослабла хватка несгибаемых корней.
И так же я, забыв о днях благополучных,
Познал идиллию тревожных светлых дней.
Те дни наполнены и радостью и грустью,
Вслед за рассветом начинает тлеть закат.
Пусть разливается вина бескрайним устьем -
В своей любви я пред тобой лишь виноват.
Мне твое имя словно символ ожиданья,
В твоих глазах я вижу исповедь свою.
Твоя краса в ночи исполнена сияньем,
Быть маяком могла б в тумане кораблю.
Но блеск красы твоей, ни кем не презвойденный,
Не наполняет светом мой забвенный дом.
Я на года судьбой влюбленного плененный,
Жаль с твоей милостью в плену я не знаком.
Уж клен сутулый не шумит листвой опавшей,
Уж не роняет больше тени надо мной.
В твоей любви я словно без вести пропавший,
Такой же лишний, одинокий и чужой.