я ему говорю: да, мои цели семья и дом.
и меня вполне могли бы признать святой,
если бы только нашелся - кто.
А она говорит мне, что у каждого должен быть угол свой,
куда не прорвется его конвой,
и что подушка пахнет теперь моей головой.
А он говорит, что море мне по плечу,
что я бесподобна, что я фонарем свечусь,
когда занимаюсь тем, чего хочу.
И только Богу известно, как мне тяжело
поддерживать этот тройственный диалог.