Мы пластичней ваяний Родена,
пьём по капле живую росу;
вслед ноктюрну начнётся родео,
скорбь ли, счастье на кон принесу?
Хищно вздрогнут красивые ноздри,
обоняя запретную плоть;
терпким соком наполнены грозди
и умело надкушенный плод...
Ногти в бёдра вонзятся, как шпоры,
в дикой скачке куда-то поспеть;
и сорвёт все уздечки и шоры
нашей страсти свистящая плеть!
Стон и шёпот доносятся хрипло
с чуть немых от волнения губ,
прядь на лоб, словно грива, прилипла,
и дрожит лихорадочно круп...
Жаркий ветер не вспомнит про жалость,
раздирая последний покров;
и душа, что младенцем прижалась
ближе к сердцу, льёт слёзы и кровь...
Сталь вонзится, по древко, не вырвешь --
не напрасно мы вскинули лук!
Яркой вспышкой отметится финиш,
конь наездницу сбросит на луг...