Я смотрю в тесноту набегающей зелени моря.
Я стою на ветру, запахнувши брезентовый плат
На груди. Небо в жилах – срывается, падает, воет.
Над распаханной водью – один несмолкаемый гвалт.
Глаз срезает волну с черной бездны пунктиром.
Дом кренится над пропастью влажной стеной.
Горло выхрипит имя, в котором изнанкою мира
Вдруг увидишь тот самый таинственный крой,
Что срастается в брызги воды, в горизонта
Накипь, в горчичную твердь за спиной,
В раздираемый надвое парусник зонта,
В жизнь и смерть, что другая растет из одной.
Возвращаясь, представишь ли чашу в ладонях,
Полог сна, близость женщины, шаг в темноте,
Будешь понят ты кем-то, или не понят…
Ты и есть тот, что вечно висит на кресте.