Зима нас долго холодом пугала,
По-волчьи выла вьюгой за окном.
В бессильной злобе, удержу не зная,
С небес грозила белым помелом.
Она в свой срок оставить не хотела
Леса и горы, реки и поля.
Над миром ведьмой дряхлою летела,
И содрогалась стылая земля.
Но помнят люди Зиму, что несмело
Снежком искристым падала с небес,
Укрыла землю одеялом белым.
Как ждал её нагой осенний лес!
Была она невестой молодою,
Красавицей с пушистою косой.
А ныне стала дерзкою и злою,
Надменной, грубой, старой и седой.
Да, каждому судьбой свой срок отмерен.
Весна и лето, осень и зима...
Их ход неспешен, величав, размерен.
И неизбежен, будто жизнь сама.
Зима вернулась, словно ведьма злая.
И, в поле снег позёмкою стеля,
Сказала людям: "Я Весны не знаю.
Пусть будет продолженье февраля!"
Она, чураясь смерти, ада, тлена,
Кричала, выла, словно домовой:
"Тебе, Весна, не выбраться из плена,
Не совладать с вернувшейся Зимой!"
Весна, заплакав горькими дождями,
Пришла. А на Земле пурга.
И даже солнце светлыми лучами
Не растопило зимние снега.
Бедняга мёрзла, мучилась сначала.
И было ей себя ужасно жаль.
Зима смеялась, скалилась, кричала:
"Что, получила? Вот тебе февраль!"
Но снова птицы с юга прилетели,
Как им положено, как это было встарь.
Загомонив, на все лады запели.
День стал длиннее, отступила хмарь.
И солнце, Зиму сбоку прогревая,
Светило ярко, растопив туман.
Весну в свои объятья принимая,
Разоблачало каверзный обман.
А злая ведьма, о былом жалея,
Швыряла снег без отдыха и сна.
И, от угроз и холода болея,
Плаксивой стала бедная Весна.
Дожди сменялись новыми снегами,
Пока мы не прогнали ведьму прочь.
Она брыкалась, топала ногами,
Но улетела, стало ей невмочь.
Так, не увидев горестного марта,
Весна шагнула в радостный апрель.
Но не было в её глазах азарта,
Хоть и звенела за окном капель.
Зима была холодная и злая.
Несчастной у неё была Весна.
И, детство тяжкое со стоном провожая,
Сироткой стала навсегда она.
В любви родных ребёнок, расцветая,
Достигнуть может пламенных высот.
Чтоб жить по совести, я твёрдо знаю:
Нельзя, ребята, обижать сирот.