В И К Т О Р
Я К О В Е Н К О
Кофе по-турецки
Анталийская тетрадь
Кофе по-турецки.
Там, где дух катастрофы
Просит крови и слёз,
Турок чашечку кофе
Мне любезно поднёс.
Пальма крыльями листьев
Бьёт, пытаясь взлететь.
В станах дружеских миссий,
В море плещется смерть.
Въётся струйкой Арома-
Две, покрепче, двойных...
Мне отсюда до дома
Дальше, чем до войны!
И гудит иностранцев
Веселяшихся рать-
На гостинничном глянце
Пепел войн не видать!
Упаду ль сном мертвецким
Отвечай мне,Саид.
Кофе твой по-турецки
Что-то слишком горчит!
Время собирать
Пусть прохожий не бросит
Камень в твой огород,
Кружку влаги попросит
В крик разорваный рот!
Молча вымолит хлеба
Затуманенный взор.
Нищета-на потребу-
Не о ней разговор!
Не могу, непутёвый,
Ни корить,ни карать.
Мне с котомкой холщёвой
Камни вновь собирать.
Запоздалая зима
Ни в январе, ни в феврале угрюмом
Не подавала признаков Зима.
И только на катке у вычурного ГУМа
Народ сходил по вечерам с ума!
Но в Марте вдруг открылся бурей белой,
Ошеломил Зимой восточный фронт
И санки с лыжами, лежавшие без дела,
Достал уставший от дождей бомонд.
Нападал снег, что б ход вещей всецело
Не нарушался и, конечно, что б
Ручьи бежали и капель звенела
И дворник, матерясь, солил сугроб!
Крестики-нолики.
Поближе сдвинув столики,
Сложив под них кули,
Едят отраву нолики,
Им подают ноли.
Они-тычики-пестики
Смеются и язвят,
А кто-то ставит крестики
И молится:-Свят,Свят.
И колют анаболики
Видать, не от добра.
Ведь крестики и нолики
Не детская игра!
Город
Я не вернусь в город
В котором царит Голод,
В котором машины-боги,
А люди мрачны и строги.
Где зелень в горшках-пластик,
Где звёзд торжество и свастик,
Где жизнь ни на что не похожа,
Но мы выживаем всё же!
Я ненавижу город
Где был заслуженно порот
И незаслуженно признан,
Но всё это-в прошлой жизни.
Бреду по дорогам разным,
Боясь городов, как проказы,
То - дождь мне, то-снег за ворот...
Меня похоронит Город.
Ещё о вреде еды.
Мычит бычок, гусей пугая,
Свинья об угол чешет бок...
Во всём иддилия такая
И умилительный восторг!
Пеструшки в поле-посмотрите
И утки стайкой у пруда!
Всё в нашем сельском колорите
Увы,не больше, чем еда!
Зачем всё это мне
Зачем всё это мне:
Презрение толпы,
Венка в волос копне
Разящие шипы,
Ухмылки за спиной,
Намёки за глаза.
Смешаться бы с толпой-
Ни "против" и ни "за".
Сочувствий не найдя,
Готов я волком выть!
Я продавцом дождя
Явился, может быть!
Видать, не Дон-Кихот...
Из ножен выпал меч.
Закончен мой поход,
Снята кольчуга с плечь.
Смирись, вникая в суть,
Смиренен стань и тих,
И каменистый путь
Тебе устелит стих!
Кое-как выживаем, кое-как обитаем
Кое-как выживаем, кое-как обитаем,
Пропуская сквозь лёгкие уличный смог,
Пробиваясь к добыче с рычаньем и лаем
Кто погиб в толчее,тот ,как видно -не смог...
Что-то в этой среде подозрительно волчье,
Мы теряем свой Образ,мы теряем Богов,
И смущаясь, как дети,улыбаемся молча,
Не найдя в оправданье достаточно слов!
И не будет,уж вы мне на слово поверьте,
Лучше в этой среде обитать и любить,
Если мы не успеем до собственной смерти
Хоть немного её для детей изменить.
Сегодня особенный день Февраля
Сегодня особенный день Февраля.
В дырявом кармане опять ни рубля
Отметить уход или чей-то приход,
Ведь праздники любит совеЦкий народ.
Во дни коронаций, во дни похорон
Народ монолитен, молитвой сплочён!
А между двух этих привычных нам дат
Он вял и ленив.И живёт на оклад.
И чтобы народ этот как-то встряхнуть,
Чтоб не был унылым к забвению путь,
Придуманы праздники разных мастей,
А мне не хватает полсотни рублей!
Казалось бы-малость, о, горький урок!
И праздник испорчен.
И я -одинок.
Человеку, выросшему в городе
Ты дерматин не отличишь от кожи
Парик от собственных не отличишь волос,
Цветы бумажные от полевых не сможешь...
Когда б тебе их видить довелось.
Вкус молока парного неизвестен,
Крик петуха, увы, не на слуху.
И если сам с собою будешь честен,
Ты настоящую ещё не ел уху!
Дом не построил,дерево не полил,
Трудов своих плодов ты не вкушал.
И потом собственным немеряное поле
Обильно по весне не орошал.
Твоим словам, делам я не поверю
Они безжизненно зачахнут, отзвеня.
Но в этот век "Озлобленного Зверя"
Ты веры и не просишь от меня!
Отличия
Скажите мне, вы отличить могли бы
Всплеск на реке весла от всплеска рыбы?
И шум дождя, что поит белый гриб,
От шума ветра отличить смогли б ?
А пенье соловья от пенья...Ах,простие,
Ведь в это время вы обычно спите!
Анекдоты грустные
Анекдоты грустные,
Кислое шампанское.
Шницеля капустные,
Скрипочка Шиманского.
Шёпот Лены Торбан
С прошлым залигован.
Я теперь оторван
От всего такого.
Где мой Сеня-зая,
Где Аркаша-рыбка?
Прошлого не знаю,
Будущее зыбко.
Гоша возит Бостон,
Ляля в хоре Лиля,
Да и мне не просто
Жить без изобилия.
Я скажу вам прямо,
Отведя ладони,
Прав тогда был Зяма,
И не прав был Доня!
Им судья- Идея,
Мне судьба иная.
Словно молодею,
Скрипку вспоминая.
Артисты
Артисты мы! Мы развлекаем люд!
Но нас, увы, никто не развлекает!
И нам за столь неблагодарный труд
Порой, под стол, кусок перепадает!
И вот уже, кичится Имярек
Куском,
в костюм себя едва упрятав!
-Все видите,я тоже человек?-
И дальше- про себя, тихонько матом!
Величие! Медали! Ордена!
Осталось в нас хоть что-нибудь живое?
Гляжу,грустя- У тех, кто с "водопоя"
Уже не выпрямляется спина!
Единица измерения
А если жизнь твою принять
За единицу измеренья,
Проблемы глупые отнять,
И разделить на дни рожденья,
И страхи вычесть из ночей ,
Перечеркнуть и перемножить...
И снова юной стать , ничьей
И в день рожденья не итожить ,
Не извиняясь объяснять ,
Ища в чужом благоволенья...
Попробуй жизнь свою принять
За еденицу измеренья!
Обхватив корнями Землю
Обхватив корнями Землю,
Уперевшись кроной в небо,
Звёздам Дуб могучий внемлет,
Стоя в поле, полном хлеба!
И гуляет ветер вольный,
Злаки волнами качая,
В крае этом хлебосольном
Сто веков души не чая!
Чистым космосом питаясь,
Свет Богов пуская в недра,
Дуб,под ношей не склоняясь,
Нам её дарует щедро.
Но любой свидетель скажет:
-От него не видно проку!
Разве путник в тень приляжет,
Да совьёт гнездо сорока.
То ли дело-лес сосновый
Рукотворный, деловой!
Стройный, ровный, бессучковый,
Высоко над головой.
Три на три,стоят рядами,
Для любых готовы дел-
Мачты, доски рядом с нами,
Брус и рамы их удел.
И визжит пила цепями,
Вырезая новый сруб...
Плодоносит желудями
Пятый век могучий Дуб!
Обесчеловечивание
Рассвет, как рассол, выпивая с утра
И падая в лифте с небес под наркозом,
Рабом или грешником, снятым с костра,
Иду на работу, под страхом невроза.
Я клон-это всё,что живёт за меня-
Программа запущена в срок и без сбоя...
И нам не возможно уйти от огня
И выйти живыми из этого боя!
На слабых рессорах,качаясь с толпой,
В автобусе пахнущем сном и отравой,
Я еду, впадая в работу- запой
-Святое моё и посмертное право!
И не приходя никуда, мы идём
И крыльями машем, увы, не взлетая.
Остался в общеньи язык идиом
Да отзвуки хриплого лая!
Каждая оттепель напоминает весну
Каждая оттепель напоминает весну,
Даже когда до неё и морозы и вьюги.
Дождь в Январе- это расположенье ко сну
В мягких перинах под Баха смиренные фуги!
Снег почернеет и лужи зальют тротуар,
Солнце внезапным теплом ослепит и согреет.
Здесь бы взлететь, но сознанье прошепчет:-Ты стар
-Только стремленье летать никогда не стареет!
Так и с тобой.Средь зимы озадачишь теплом,
Взглядом влюблённым,лукавой улыбкой- весельем.
Мне чудаку не понятно -видать поделом,
Это весна или оттепель с грустной капелью?
Коллегам оперным певцам
Когда-то летел как стрела наш "экспресс"
Навстречу успеху сквозь будни и стресс!
Колёса стучали и ветер свистел...
Года незаметно за "грудою" дел
Промчались, напомнив о жизни иной
Морщинами, язвами и сединой.
И вот собрались, подтянулись сюда,
Где в тесном кругу со "звездою" "звезда"
Размеренно-чинно беседу ведут,
Себя запирая в домашний уют.
Отправлен в тупик пассажирский вагон
С тоскою глядим мы на шумный перрон!
И рвёмся, и пишем , кричим свозь окно-
Мы здесь, мы живые, нам столько дано...
Легенды и мифы...Мы вовсе не хлам,
Мы ждём- отправленье объявят и нам!
Но шторку задвинет глухой проводник
И больше никто не услышит наш крик.
"Аврора" в Неве по Руси пол четвёртого
"Аврора" в Неве по Руси пол четвёртого
Пальнула, подняв и больного и мёртвого.
И тут же по лестницам и коридорам
Ночных колпаков не стыдясь и уборов,
Забегали люди, скрипя и шурша,
В сквозняк ненароком попала душа
И сквозь дымоход, не чихнув, улетела,
Оставив безхозно-прохладное тело.
Лампады чернили стекло фитилями
И пах стеорин чесноком и салями.
Свидетели,в панике,чувствуя жуть,
Боялись друг другу в глаза заглянуть.
Вы знаете, что там случилось с поэтом
И кто в этот миг оставался при этом?
Кто брал-штурмовал,кто делил Эрмитаж,
Картавя:-Теперь он, товарищи,наш!
Полны кладовые России дарами-
Безценные клады лежат под ногами,
А мы прозябаем в дерьме и навозе
И только вывозим, вывозим, вывозим!
Хозяин богатств от богатств отстранён
Не хитрым приёмом раздет,опъянён,
В деревне задушен,свезён в города
Где он не воспрянет уже никогда.
А наши леса,наш родной чернозём
На Запад составами снова везём!
И ладно бы если б за те барыши
Гордились Рассене страной от души-
Дорогами, школами, баней, врачами,
Гуляли по паркам бесстрашно ночами,
Так нет же.При случае сразу бежим
К побитым, но сытым и щедрым чужим.
Но в теле Европы Россия -заноза-
Мы мало вывозим, мы мало вывозим!
О, Боже! Когда же иссякнет у нас
Воды и руды, нефти- газа запас,
Когда же мы выйдем уже из запоя,
Когда нас оставят, богатых, в покое?
И чтоб избежать неизбежной угрозы,
Мы снова вывозим, вывозим, вывозим.
Поэтому воют сирены тревогу,
Что нам остаётся всего по-не-мно-гу...
Но те, по периметру, ждут, не спешат
Сигару раскурят, накинув халат,
Пока мы не вымрем, а может уедем...
Тогда и отпразднуют
Громко Победу!
Суд идёт
Сидит подсудимый Талант на скамье-
Наивен, раним, безоружен.
Талант не родится в богатой семье
Богатству Талант и не нужен.
Богатство Таланту подаст,не скупясь,
-Не умер от голоду чтобы,
А кто-то толкнёт,не задумавшись,в грязь
От зависти или от злобы.
И всё это было и есть,и пока
Талант не находит работы,
У горе-начальника, знать- дурака,
Помошники-сплошь идиоты!
Талант неподкупен,свободен и горд
И беден, как всем нам известно.
Ему к юбилею со свечками торт
Не дарят с улыбкою лестной!
Присвоит идею его идиот,
Внимая хвале приживалок...
Согбенно Талант по столетьям идёт
Всё так же несчастен и жалок!
Слеталась тихо саранча
Слеталась тихо саранча,
Ножи булатные точа.
Кто из Нью Йорка и Парижа,
Кто из Финляндии,что ближе,
Кто из Женевы и Берлина-
Любой влезал без вазелина
На жирный царственный пирог.
Слетались все, кто только мог!
И трон, подточенный жучком,
И вся Россия целиком-
Хоть воем вой, а хоть-кричи,
Под хруст голодной саранчи,
Упала, обнажая срам,
Став вечным памятником нам.
Но не разверзлись небеса,
Не зароптали голоса,
Закровоточив под ножом
Стомиллионным тиражом-
Кому -на щит, кому-под стяг,
Кому-расстрел, кому-ГУЛАГ!
На мёртвых возложив вину,
Войною растерзав страну,
Качают,рубят,сушат, льют,
Включают в праздники салют,
Забыв,предательски,о том,
Что мы разграбили наш Дом,
Что каждый"Чёт"стрелял в"Нечёт",
Что вместо нефти кровь течёт...
В Европу,в край "волшебных снов"
Струится кровь твоих сынов.
Я родился и вырос в великой стране
Я родился и вырос в великой стране,
Постарел в одночасье, с великим развалом!
Мы меняем портреты "богов" на стене,
Обходясь, без стеснения, по-прежнему малым!
Мы зашорены,бедные,бегом проблем,
Мы затюканы выбором альтернативы...
Со стены улыбается скромен и нем,
Тот, который в комбайне, на ниве,
Тот, который наследник от эн ка вэ дэ,
Обещающий, мудрый, и парень рубаха!
Но шептала старушка, крестясь:-Быть беде-
Прорицая паденье без страха.
Нас всё меньше, родившихся после войны,
А родившихся до-посчитай-единицы!
Но портреты Героев с Почётной стены,
Заменили на скучные,жирные лица.
Разве мы, не потомки великих князей-
Их Знамёна сильнее ворожьих оружий!
Но на стенку кивнув,прошепит ротозей:
-Лишь бы не было хуже,
Как бы не было хуже!
Ольге Штрейс
Опять проворонил твой день появленья,
Опять ты явилась, улыбкой дразня.
Я с прошлого смело сниму украшенья-
Без них, может быть,ты узнаешь меня.
Суровой зимой,накануне "развала",
Когда промерзали каналы насквозь,
Ты в тёмном подьезде меня целовала,
Разлуку предвидя, не прятала слёз.
Мы ели таблетки и пили микстуру,
Прилюдно плевали на ханжеский стыд!
Писали мы жизни своей партитуру
Порою со смехом, порою навзрыд.
Но вот увертюру, шутя, отыграли
И "Largo" на смену "Vivace" пришло.
И так незаметно в мажорном Финале
Минорное вдруг зазвучало тепло.
Не глядя на то, не смотря на другое,
Мы после разлуки навечно вдвоём.
И в жизни своей, как в бессрочном запое,
О ней с благодарностью песни поём!
Мы на Земле - посланники Плеяд
Мы на Земле - посланники Плеяд
Тысячелетья ждём устало смену.
Рабы-работают,художники творят
На службе у капризной Мельпомены.
Аборигены смертью полегли
А мы себя богами возомнили.
Но ничего для Матери-Земли
Полезного, увы, не сотворили!
Отравлен воздух,спилины леса,
Пьют города давно уже не воду,
А мы, как прежде, глядя в небеса,
Ждём милости от неживой природы!
Желанно покровительство Плеяд-
Увы, не всё зависит от желаний.
Потомкам тень египетских грамад
Оставят неудачники земляне.
Мы не смогли Природу сохранить-
Живём в театре музы Мельпомены...
Каким же надо идиотом быть,
Что б не заметить подлую подмену!
Мой пёс заболел
На лапы морду положив-
-Ни мёртв, ни жив...
И даже взгляд
Приходу моему не рад!
Не ест, не пьёт
И не скулит-
Который день"плачевный" вид!
И носом тыкая в еду,
Не узнаёт меня в бреду.
Я загнан в угол, я без сил.
Врача к больному пригласил.
Он осмотрел спокойно пса,
Промолвил:-Просто чудеса.-
В пасть заглянув не без труда,
Просил:-Теперь скажите"А".
Наш чудо-доктор не простак-
Он смехом лечит всех собак!
Кто скажет мне - насколько море сине
Кто скажет мне- насколько море сине,
Насколько громко гром отгрохотал,
А сколько горизонт имеет линий
И как опасен нам "девятый вал"?
Как объяснить чем хороши рассветы,
И как воздушна паутинки нить...
Так почему мы тупо верим сметам
На то,что невозможно оценить?
Коллегам оперным певцам.
Когда-то летел как стрела наш "экспресс"
Навстречу успеху сквозь будни и стресс!
Колёса стучали и ветер свистел...
Года незаметно за "грудою" дел
Промчались, напомнив о жизни иной
Морщинами, язвами и сединой.
И вот собрались, подтянулись сюда,
Где в тесном кругу со "звездою" "звезда"
Размеренно-чинно беседу ведут,
Себя запирая в домашний уют.
Отправлен в тупик пассажирский вагон
С тоскою глядим мы на шумный перрон!
И рвёмся, и пишем , кричим свозь окно-
Мы здесь, мы живые, нам столько дано...
Легенды и мифы...Мы вовсе не хлам,
Мы ждём- отправленье объявят и нам!
Но шторку задвинет глухой проводник
И больше никто не услышит наш крик.
Сначала Русь лишили всех корней
Сначала Русь лишили всех корней,
Обрезав ход времён неторопливый.
Орёл двухлавый пролетел над ней
И бросил тень на пастбища и нивы,
Святых имён тысячелетний храм
Нерукотворный был мечём разрушен
И новый Готт спустили сверху нам,
Поправ закон и смачно плюнув в душу!
Что празднуем, ребяты, в этот раз?
-Всё то же - обрезание младенца!
На день восьмой, как тора учит нас...
Где скальпель,йод и полотенце!
Простите,но Россия здесь при чём?
Мы ничего такого не хотели...
Всё отнято! И лестью и мечём
И водкой нас, бессмертных, одолели!
Но жив Перун и Лада-мать и Род
Они для нас душа, глаза и уши!
Пусть он уйдёт так надоевший Готт
С одной шестой великой части суши!
Ольге Бородиной
-Во взгляде тёмная тоска,
Улыбка губы не тревожит...
Букет обняв, лежит рука...
И день, как жизнь, устало прожит!
Я вижу невесёлый взгляд,
А губы шепчут виновато:
-Не жди,они не опалят,
Не одурманят как когда-то!
Лене Прокиной
Нет, Елена не кокетка -
Взгляд усталый и молящий...
Я открою дверцу клетки
В мир живой и настоящий!
Но имеет ли значенье
Предложенье вольной воли-
В добровольном заточеньи
Привыкаешь быстро к боли.
Но давно в подвале где-то
Сбросил тихо крылья кто-то...
За ненужностью "предмета"
В нежелании полёта....
Сане Родионову
С каждым днём короче ночи,
Дни длиннее и морозней
И на крышах треск сорочий
Зиму делает нервозней!
А у нас,в Хольштайнских землях,
Где давно забыты Славы,
Под дождём каштаны дремлют
Зеленеют скушно травы.
Капли бьют о подоконник,
Ветер тучи рвёт зловеще
Где же, в тройку, ваши кони,
Непокой, что мне завещан?
Там,в сугробе,там,в берлоге,
Будет сон мой нетревожен,
Призван с детства Светлым Богом,
С ним делить Земное ложе!
Что происходит? Я старею
Что происходит? Я старею,
Занудой стал и нелюдим.
Теперь ищу Гиперборею,
Разборчив в том, что мы едим,
От вспышек солнечных зависим,
От атмосферных перемен...
Озлобленным от "серых" писем,
От надоевших белых стен,
От крика горлицы на крыше,
От стука ног по потолку...
За всё за это кто-то свыше
Ответит на моём веку?
Ответа нет. Лежу в кровати.
И знаю- мир сошёл с ума!
А здесь ещё , совсем некстати,
Дождит невзрачная зима!
О фейсбуке
Как тихо здесь- не видно светлых лиц,
Живая речь отсутствует всецело.
И мусор весь, не ведая границ,
Сюда ссыпают дело и не дело!
Так день за днём читаю эту муть,
В надежде отыскать живое слово...
Славь Переделкино, славь чудо Комарова,
В окаменевшее умевших жизнь вдохнуть!
К перемене погоды
Нет, ничего не происходит!
Ни за окном, ни на окне.
Шалит не зимняя погода,
Рождая сумрачность во мне.
Ползут по стёклам окон слёзы,
Сухая ветка в стену бъёт...
О, где Январские морозы,
Хрустящий снег, трескучий лёд!
Крик детворы, мамаши вопли...
С утра под окнами сугроб.
И вечные под носом сопли
И в синяках под чёлкой лоб!
Что ж, в человеческой природе
Жить, вспоминая о былом...
Так возраст чувствует к погоде
Давно забытый перелом.
Прогулки с репортёром
И чем кровавей репортаж,
Чем больше в нём огня и крови,
Тем репортёр, посланник ваш,
Красноречивей и суровей!
И крупным планом - глаз испуг,
Ещё крупнее - рот молящий.
И репортёр из кадра, вдруг,
Такой живой и настоящий
Гипнотизируя, как маг,
Из шляпы трупов вынимает.
Вокруг него кромешный мрак,
Свистят снаряды, завывая,
Тела людей, как вещмешки,
Лежат по ширине экрана,
И театральные дружки
Перебинтовывают раны.
А ты глатаешь эту жуть
Всеядным толстым селитёром.
И пауз нет передохнуть ...
И снаряжают в новый путь
Тебя с кровавым репортёром.
Безымянный бастион.
Ощетинился штыками
Осаждённый бастион
И дробили ядра камень,
Ел постройки дикий пламень,
Но держался батальон!
Жёны битум подносили,
Дети-воду и еду,
Шли в защиту плуг и вилы
Против чёрной, страшной силы,
Отакующей редут.
Бились долго. Безуспешно.
Тем- не взять, другим- не сдать.
Ночью, в сумерках кромешных,
Собирали павших спешно,
Чтоб к рассвету честь воздать!
До свидетелей сторонних
Осветивших небосклон,
Стен руины и пилоны
Доносился плач и стоны
С двух воюющих сторон.
Ощетинился штыками
Безымянный бастион...
Развевается над нами
Неповерженное Знамя
Да тревожит нашу память
Колокольный звон.
Ложь
Не надо лгать!
И в двадцать пять
Не больше шансов кем-то стать,
Чем в сорок или в пятьдесят,
Но в пятьдесят вам не простят,
Что вы "ещё" или "уже"
Не в смокинге,а в неглиже-
Без титулов и громких званий
И кто захочет знаться с вами?
И ставят штамп или печать
На вас, когда вам двадцать пять!
О,где шальные двадцать пять?
Я мог бы заново начать
Пилить тайгу и нефть качать,
Но мы-то знаем,это-бред!
Когда отец тебе-сосед.
А всем затраханная мать
Не может пары слов связать
И потому ты сам- ничто-
Жество на вечно и давно!
Кто скажет зло о дураке
Родившимся в особняке?
Теперь,когда не двадцать пять,
Идём толпой "права качать"
Вносить статьи и исключать...
Но всё не действует никак
И не поймёт бунтарь-дурак,
Того, в чём бедный,не силён,
Что он не там, не той рождён,
И мать его и дед и прадед
Графьями быть бы были рады,
Но не сложилось,видно встарь
И ты всего лишь раб-бунтарь!
Не надо лгать!
И в двадцать пять
Ты можешь лишь собою стать!
Собою быть,собою в быт
Войти прекрасен и открыт,
Не пить из общего котла
И не сжигать себя до тла,
Доказывая всем и вся,
Бесстыдно немощью тряся,
Что ты достоин!
Ты, кретин,
Сейчас на умных-карантин!
И - не считать!И - не роптать!
Тебе давно не двадцать пять!
Переселенцы
Видно, разум человеческий
Износился и поугас-
Нет Пророка в своём Отечестве,
И Отечества нет у вас!
Мы должны согласиться с мнением,
Прекращая ненужный спор,
Что опора на ваше Имение,
Это лучшая из опор!
Но разграблены и разрушены
Все усадьбы и их уют.
Стали вы крепостными душами
Потребляющими, что дадут!
Но не будет спасенья от Нечести,
Безответным останется Глас!
Нет Пророка в своём Отечестве
И Отечества нет у вас!
Бутыль с письмом.
Не докричишься в эту пустоту,
Откуда даже эху нет возврата,
Где птица замерзает на лету,
Где брат, как зверь, войной идёт на брата,
Гда водяная водопадов пыль
На теле ран и язв не заврачует,
Где с криком о спасении бутыль
По океану сотню лет кочует.
И, задохнувшись в пустоте стекла,
Пергамент сувениром обернётся...
Весть грустная из прошлого пришла,
Но на неё никто не отзовётся!
Любек. Германия.
Здесь Томас Манн о жизни сагу
Писал при всполохах свечи,
Здесь многовековую влагу
В себя впитали кирпичи...
И как сегодня, два столетья
Тому назад скрипела дверь
И корабли пускали дети
Весной. Весной, как и теперь,
Матросы в город выходили
Смущая взгляды учениц,
И сигаретами дымили
Смакуя запах заграниц!
Как и тогда, полны причалы
Туристов, яхт и рыбаков
И пики башен величавых
Смыкают праздничный альков.
Средневековье отступает-
В стекло одето и бетон
Но мне- бродяге-шалапаю,
Органа слушая канон,
Вдруг вспоминаются берёзы,
Разливы рек и цапли крик.
И оттого я несерьёзен,
Что манит в даль родной родник,
Что Томас Манн и эти башни
Ни слух не радуют, ни глаз...
Я - современник безшабашный-
Здесь задержусь всего на час
И возвращусь в избу косую
К упавшим ивам в омут вод
И жизнь, растраченную в суе,
Мой сын в пример себе возьмёт!
Бродя по чердакам.
Казалось бы, Поэту не с руки
Подвалы посящать и чердаки,
Но в паутине дней, перебирая хлам,
Такое можно обнаружить там,
Что дух захватит и, взглянув, замрёшь
Лишь в руки вещь забытую возмёшь!
Шуршит, хрустя, пергамент вековой
Прикосновений не переживая...
И в том письме с печатью восковой
История трепещет, как живая,
И пробуждает странный интерес
Взломать молчания наложенное вето,
Входя в подвал, где собрано чудес
Для тысячи последущих Поэтов!
Мы свободны
Мы всё меньше и меньше зависим теперь друг от друга,
Но, как прежде лукавим и как бы довольны Судьбой!
И от этого в нас многолетнего злого недуга
Не избавиться нам, посмеявшись хоть раз над собой.
Мы ещё хороши на искусстно исполненых фото
И любого улыбка открытая заворожит,
Но всё чаще спадает поблекшая медь-позолота
И рука не легка и предательски голос дрожит.
Не узнали в простушке звезду! Удивляются:-Вы ли?
Не узнали героя-любовника в том простаке?...
Вы наверно , в погоне за призраком, просто забыли
Ту девчонку с медведем и мальчика с танком в руке....
Декабрь
Декабрь снова безобразничает-
Сосулит ночью, снегопадничает!
А мы скользим: Кто на работу,
Кто в школу, Кто-то в детский сад...
Дней быстрота, ночей длинноты-
Никто холодным им не рад!
Но по порядку, не тревожась,
Что вдруг пойдёт январь в раснос,
День,светом новым приумножась,
Смакует солнечный мороз,
Предчувствуя, вернее,зная,
Что дни сосулек сочтены,
Хандрит зима,уже не злая,
В дыханьи чувственном весны.
Ярморочный мир
Наш "распрекрасный", добрый мир
Похож на ярмарочный тир!
Где с ружьями, с прямой руки,
Не спрашивая разрешений,
Всем оснащённые стрелки,
Смеясь, стреляют по мишеням.
Им рукоплещет ротозей,
Такой, без повода, весёлый
И ломит в этот "Колизей",
Поп-корн вкушая с пепси-колой!
Там на ходулях великан
Вас приглашает в балаган!
Где страсть в конвульсиях "кипит"
В борьбе сопран и баритонов,
Где тенора киксуют "хит"
Смешнее всех аттракционов!
Где дирижёр и "бог" и "царь"
Но там, над ним, не счесть царящих...
Жизнь- бутафорский инвентарь,
Не отличить от настоящей!
Там круглый год,без выходных,
Вертится карусель "крутых".
И любопытные в окно
Глядят туда из чёрной ниши,
Где на зелёное сукно
Бросают судьбы в виде фишек!
Но в шуме ярмарки шальной
Не слышно выстрелов из тира...
И вдруг заплакавшую Лиру
Здесь зачехлил Поэт хмельной.
Любители грамматики
Любители грамматики,
Любители фонетики,
Расставлены солдатики
По правилам эстетики.
Игрушечные пушечки,
Мушкетики забавные-
Всё это игры, Душечка,
А игры- ведь не главное!
И заряжают ядрами
И заряжают пулями,
Грохочут зло эскадрами,
Что б только не уснули мы.
Стокиловатным проводом
Гудит вопрос навязчиво:-
Поэт убит без повода,
Убит по-настоящему?
Копилка
Всю жизнь копил советы мудрецов,
Читал нравоучительные саги
Как избегать мздоимцев и глупцов,
И не грешить,а поступать "во благо".
"Я заблудился в сумрачном лесу,"
Пытаясь выйти к солнечному свету.
Сгибаясь в три погибели несу
Не пригодившиеся мудрые советы!
Ребёнок-индиго
Да вот уж, родился и всем - непокой,
Какой-то, наверное, я не такой!
Меня бы обнять, молоком напоить,
Знамением на ночь, любя, осенить.
А в том, что я здесь, усомниться-не сметь,
Но в каждом рожденьи заложена смерть
И с каждым мгновеньем опущенных век
Моложе душа и дряхлей человек.
Скажи, неужели я в том виноват,
Что я не хочу, спотыкаясь, назад,
Нескладный, упрямый, порой-никакой...
Меня бы погладить по шерсти рукой,
Но только и слышу: -Не кисни! Не ной!
От близких-в глаза, от врагов-за спиной.
И жду я, злосчастиям всем вопреки,
Касания доброго тёплой руки,
Ни часа, ни дня, а счастливого мига
Для первого в мире ребёнка-индиго!
В горку
Так-ровненько, так-гладенько,
Так, с ветерком, под горочку
И прожил мальчик сладенький
От корочки-до корочки!
С рубашки модной, в талию,
Слиняли птицы дивные,
Ботиночки стопталися
С набойками наивными.
Болит сустав на оттепель,
По телу кожа-в сборочку.
И ветер лишь в лицо тепе
И путь нелёгкий- в горочку.
Кто пишет историю
Убит ли Грибоедов в Персии?
Любил ли Лермонтов Кавказ?
Мы знаем только чью-то версию
Того, что окружает нас!
Ходил ли кто по грунту Лунному?
И кто поджёг, шутя, Рейхстаг?
Соврёт историк сердцу юному
И даже не возьмёт пятак!
Туристы мы! Любуясь "видами",
На наш вопрос про "римский" след,
Про то, что скрыто пирамидами
Увы, никто не даст ответ.
Героев сонм украшен стразами,
Им не позволят умереть...
Кто пишет - мудрым было сказано-
Историй ход по воле разума,
Тот будет править нами впредь!
Курилы
Веком обречены
Проклинать мать японца...
На рубежах Страны
Быть расстрелянным солнцем!
И волной, что не может
Обнаружить изьян,
Что неистово гложит
Берег наш океан,
Побеждены не будем-
Как надолб, по грудь в песок!
Даже если- из всех орудий,
Даже, если прямо в висок!
И, конечно, фонит
На все сто сорок сторон
И уральский гранит
И с Комчатки бетон.
Мы-такого литья-
Не до цезия нам!
Превращаем шутя
Счетчик Гейгера в хлам.
От вулканов Курил-
До Карельских лесов
Для бесстрашного "ИЛ"
Лёту- десять часов!
Празник молодости
Не утешительна картина -
Дождь моет наш стеклопакет!
Мы ждём Святого Валентина
С моей подругой много лет!
Но мы, в себе души не чая,
Слова признания твердим,
Любовью злоупотребляя
Как научает Никодим.
Не важен праздник, что придуман,
А дорог тот,что сквозь капель
Вас поднимает утром
И юным вас кладёт в постель!
Продолжение
Не знаю я, чему я был бы рад -
Тебя и молодость хочу вернуть назад,
В тот краткий миг, в котором я и ты
Ещё как дети верили в мечты,
Когда о будущем понятий не имея,
От счастья безграничного немея,
Мы просто жили!
А сейчас живём
Как будто похоронены живьём!
Азбучные истины
Не мне, Вам, мудрым объяснять,
Что для России значил "ЯТЬ".
И не замечена Страной
Потеря "буковки" одной,
Как и других больших потерь
Не возвратить никак теперь.
Нам больше нечего терять-
Мы потеряли смысл "ЯТЬ"!
Вредная профессия
Взрывает Бах регистры, трепеща
От звуков трубных грозного органа.
Решает он казнить или прощать
Вершителей Вселенского обмана.
Но тот, внутри гремящей пустоты,
Кто наполняет лёгкие органа,
Не ведая конечной красоты,
За вредный труд достоин,как и ты,
Бутылки молока и баночки сметаны!
Не пишите стихи
Не пишите стихи,
Не пиши...Вашу мать!
Если только "хи-хи",
Если неча сказать!
Если ноль интеллект,
Батарейки пусты,
Представители сект,
Испражняться -в кусты!
Как-же!Всё-под рукой-
Сочиняй, не жалей,
И растёкся рекой
Сладкозвучный елей!
Десять слов-весь запас,
Не считая блатных
Где ж прославленный Спас,
Что спасёт нас от них?
Значит- будем немы,
Ну,поймите,народ,
Что "они"-это "мы"...
Ну, и наоборот!
Зависть
Какое чувство мерзкое,
Какое слово вёрткое,
Как буд-то в грудь-стамескою,
Как буд-то в глаз-отвёрткою!
Твой друг такой талантливый -
Ему и торт и пряники,
А ты всю жизнь провкалывал
И вот - сидишь в предбаннике,
Шипишь очковой коброю
И слова не находится
Ни злого и не доброго...
Вот так друзья расходятся!
Ходит песенка по кругу...
Когда бы я из точки, скажем "А"
НАПРАВО в путь отправился упрямо
И сквозь теченья и хребты шёл прямо,
Не заходя по ходу никуда.
Спрашу вас напрямую, без затей,
Не подошёл бы СЛЕВА к точке сей?
Все партии,дурачась и дразня,
Есть части целого!
Не более, друзья!
Мои Предки
Мы из Русской Гвоздевки-
Есть село на Дону-
Там азартные девки
Победили в войну.
Там царят суховеи,
Наметая обрыв,
Там комбайны ржавеют
После пашни остыв.
Глинобитные стены
Да шуршащий камыш
И рогами антенны
С прохудившихся крыш
Смотрят строго на юг
Буд-то ждут перемен,
Но ушедшим за Круг
Не прощают измен.
Там, у Русской Гвоздевки,
Там, на вольном Дону,
Приглядел прадед девку
Чудо-девку одну!
Живые легенды
Вы были против всяких тюрем,
Косых бараков и вождей,
Вас собирали утром хмурым
В сезон снегов, в сезон дождей.
Под грозный окрик "Арестую",
Спускались вы с улыбкой в ад
И брали в путь тетрадь пустую,
А возвращали компромат!
Вас вспоминает критик сытый
Кого - в пример, кому - в укор!
Вы, правда, в бронзе не отлиты,
Но слава Богу, не забыты,
Свалив живыми за Бугор.
За Поэтом
.Разверзнется в момент морская гладь
И дно дорогой вымостится гладкой...
Призвание Поэта-удивлять!
Банальности загадочность придать
И дать ответ загадке без разгадки!
Быть у Поэта в радостном плену
Достать смертельный жребий из конверта
И умереть героем на Кону
И удивиться будничности смерти.
Грубое
Крамольник я! И вот моя молитва!
Не громкая, простая, без затей.
На полке в ванной не закрыта бритва-
Её б хранить подальше от детей!
Но ею я порезался жестоко-
Хотя уже давно и не дитя.
Её б я выкинул до времени до срока,
Но не могу без крови и бритья!
Кто может упрекнуть меня в снобизме-
Тот сам, простите, неизбывный сноб!
С открытой бритвой я иду по жизни,
Что б не она меня, а я- ЕЁ б!
Преемственность
И кто его знает, в какой глубине
Ахматовой строчка проснётся во мне,
Есенина стих из пшеничных волос
С которым в деревне, на вольнице рос!
И то, что аукнулось в веке ином
Откликнится эхом и станет стихом:
И терпкая горечь ликёра-со дна
И юная прыть молодого вина
Смешаются в ёмкости будничных дней
И новым стихом разольются по ней!
Но ты не узнаешь, где этот исток
И даже не слово, и даже не слог,
А что-то такое, что властно зовёт,
Открыв глубину, оторваться в полёт!
Неотвратимость
Сливаются Отечества -
Сбываются пророчества
Пророков человечества,
Атлантов одиночества.
Во всём-потеря качества,
У всех похожи участи
И не спасут чудачества,
Консервы и сыпучисти.
Следят ли озабоченно
За всем с Планет нехоженных?
Отменена ль,отсрочена ль
Погибель разнокоженных?
Забыто, что завещано,
Но в звёздных бесконечностях
Виднеется зловещее
Лицо туманной Млечности.
Ученики бездарные,
Припудрив Землю опием,
Как торгаши базарные
Её проели- пропили.
Легенда
Во времена трёх светлых лун,
Нутром предчувствуя кончину,
Сбивались лошади в табун.
Глупцы считали-без причины!
И хмурым утром, после сна,
Порвав как финишную ленту
Нить, что связала времена,
Гнедые с разных постаментов
Сорвались, в бешенном скаку,
Напуганные, словно дети...
И кто-то вытащил чеку
И Жизнь умолкла на Планете!
Смерть гимнастки.
По Первой Красноармейской
Летела помятая трёшка...
А ты на глухом арамейском,
Кидая в кастрюлю картошку,
Без рот обжигающих специй,
Читала забытые тексты
Без пошлых листов- иллюстраций
Но зря мы стелили матрасы-
Гимнастка с воздушных трапеций
Упала, творя выкрутасы
И зритель следил с упоеньем
За этим красивым паденьем,
Которое принято было
За трюк. Напряженье остыло,
Захлопал дурак невпопад
И охнул так дружно и глухо
Паркет, да с арены до слуха
Донёсся несдержанный мат.
Начало
На свечке яркий огонёк
Плясал как сказочная фея
И струйкой воск по свечке тёк,
Волнами белыми твердея.
И тень металась по столу
Без уловимых очертаний
И пропадала в том углу
Где зарождалось мирозданье.
Путеводитель
Вся жизнь моя в цветном издании-
Путеводитель по разлукам.
Всё началось с горшка герании,
А кончилось на грядке с луком!
Цветные фото в биографии
Как иллюстрации ошибок:
Я был охранником Каддафи-
Тираном местного пошиба,
Я был паромщиком в Испании,
Торговцем книжек самиздата,
Сходил в Фолклендскую компанию
За дезиртира и солдата,
Ступал на грунт Луны нехоженной
И под Ла-Маншем рыл тоннели
И все мосты, что были сожжены,
Я возводил. На самом деле!
В семь лет учительнице русского
В любви признался не краснея.
И заедал коньяк закусками
И друга целовал, пьянея.
Пилил и резал чтоб не путали
Две стороны одной медали.
Сшивал и склеивал без устали
Несовместимые детали.
И так, листая книгу пёструю,
Без дат, имён и пояснений,
Вдруг понимаю-книга свёрстана
И быть не может изменений...
И помощь не нужна корректора
И бесполезна роль редактора.
Жизнь в виде полного коллектора
Или потухшего реактора.
Посильная помощь
Несите деньги в банки!
На них построют танки,
Эсминцы, самолёты,
Которые кого-то
Убъют без вашей воли
В лесу и в чистом поле,
Накурят и наколят
На дискотеке, в школе.
Храните деньги в банке:
Отличнейшей чеканки
Монеты с головами,
С двуглавыми орлами,
И пёстрые купюры-
К оплате авантюры!
Дешёвую приманку
В толпу кидают банки
И мы наживку эту
Глатаем как конфету,
Не спрашивая даже:-
Что это там за лажа?
Нам, просто, так удобно,
На всёнасрать удобно
И круасоном сдобным
Срыгнуть на месте лобном!
Кроличьи норы
Стихи наши-кроличьи норы
Они глубоки и темны.
По ним пробираются воры
К забытым дарам старины.
Небес вертикальные дали,
Морей поперечный простор,
Войдёшь без Поэта едва ли
В пространство таинственных нор.
А норы становятся уже-
Их губит всесильный прогресс.
И кролик в капусте на ужин
Заказан как деликатесс.
Память
Остались только имена
И тех подчас уже не помню.
Так изменились времена,
Что обесценен долг сыновний.
Я клею марку на конверт
С письмом написанным не мною,
А тем, другим, кого уж нет,
Чужой, безчувственной рукою.
Покрылась вечным мхом плита
Текст непонятный нечитаем...
И многословна пустота,
Сидящая за чашкой чая.
Смена поколений
Мы дети Северных сияний,
Зимы без солнц в пятьсот ночей,
Мы дети противостояний
Вранья и праведных речей!
Как шапки головы слетали,
В сугробы падали тела...
Мы закалились крепче стали
И наша - пробу обрела!
Нет у детей былых совдепий
Вины в проигранной войне:
В любви неудержной - нелепы,
Нелепы в ярости-вдвойне!
На смену им, угрюм и грозен,
Забыв про Божий оберег,
Смертельной тронутый коррозией
Тащится новый человек!
Обелиск
Всем Поэтам должно быть знакомо
Состояние близкое коме,
Где из массы дерьма и трухи
И прессуются в блоки стихи!
Тот процесс не венчают фанфары,
Но за преданность, гордость и риск
Всего мрамора белой Каррары
Будет мало чтоб вольным Икарам
Возвести до небес обелиск!
Мелочи жизни
Это даже - не мелочь,
Это так- мелочёвка,
Говорить:-"Это - тело"-
Даже как-то неловко...
И всё время- некстати
И всегда- невпопад
Даже если в палате
Все о ней говорят.
Не привычка ли это,
Не позорный изьян?
Не дождётесь ответа-
Наливайте в стакан
Медицинского спирта,
Чтобы боль заглушить.
Это тело без флирта
Не способно прожить
Ни минуты, ни дня...
-Мелочь-скажете вы,
Но сегодня меня
Запишите к живым.
Царство одиночества
Ты - Царь! Твори один,
Не жди признаний.
Ты - раб и вместе - господин,
Ты - многогранен!
Не слушай лестные слова
Родных и близких-
Уйдёшь и вырастет трава
Вкруг обелиска.
Ты - Царь! Тебе не замечать
Прямая доля.
Создай молчания печать
И без пароля
Войди, пространства свысока
Окинув взором,
Не дрогнет царская рука-
Мечём и мором
Очистит "Да" от разных "НЕТ"
И от пророчеств.
И в этом замке всех побед
И одиночеств
Живи один и будь Царём
И будешь вправе
Стать для меня поводырём
По светлой Нави!
Желанный посетитель
Когда уже молитвы все прочитаны,
Лекарства введены и героин,
Когда ещё считают, что отсчитано
И отменён не нужный карантин,
Когда, устав от караулов суточных,
Редеет посетителей чреда
И в океане, обессилив, Уточка
Найти не может место для гнезда,
Когда цветы по случаю, с оказией,
И тело -утомительный изгой,
Приходит посетитель-Автоназия.
В конце концов.
И самый дорогой!
Сообщество лгунов
О, напишите мне "напосошок"
В блокнот необязательный стишок,
Соврите что-нибудь, пообещайте-
Здесь, не краснея, лгут на этом сайте,
В кисть, словно нож, перо своё вложив...
И катится клубок красивой лжи,
Изматывая души и мозги
И где уже ни правды и ни зги
Не видит глаз и не уловит слух,
Считая полусонных зимних мух,
Глубокомысленно уставив в потолок
Свой взгляд пустой. И между тощих строк
Пытаясь втиснуть видимость идей,
Врагов смущая, веселя друзей.
Я изощрённую приподнесу вам ложь,
Воткнув её в живое, словно нож.
Но Ложь, как времени зловещий знак,
От Правды вам не отличить никак!
Приговор
Две "вышки", а проще- два раза расстрел
И десять пожизненных сроков
Получит за сборник стихов минестрель
По правилу -"око за око".
Не видно скорбящих, заплаканных лиц-
Привычный вердикт для таланта!
Возносят его или падают ниц
Профаны и практиканты!
Поэту, как водится, не привыкать
В течении жизни не раз умирать!
Раздвоение.
Не видим я или мой образ,
Скроённый с помощью лекал
Таким пленительным и добрым,
Уходит в глубину зеркал?
И попадая к антиподам,
Без цели и без языка,
По вулканическим породам
Его несёт назад река.
А тот, второй, уход смакуя,
Сидит у сытного стола
И в водку с соком маракуи
Бросает льдинки-зеркала.
Каннибализм.
В контейнерах, в трюмах, в вагонах
Природу-Сестрёнку везут.
В цистернах-кубами и в тоннах-
Наш сытый , привычный уют!
Не слышно их дикого воя,
Молчанья холодного рыб.
Мы чистим их режим и моем-
Посланников дальних Магриб.
И меры такой не известно-
Измерить Монбланы еды.
Но вы потребляете честно
Базаров мясные ряды !
И сонм пожирателей быта
Прочтёт в заголовках газет:
-Сестра хладнокровно убита
И съедена вами в обед!