Когда мне было лет 12, мой старший брат Володя учился в Куйбышевском музыкальном училище по специальности балалайка. Посещая уроки музыкальной литературы, он влюбился в классическую музыку и со своим другом и однокурсником Валерой Сыровым навыписывали по системе "Книга-почтой" кучу пластинок с симфонической, камерной и оперной музыкой русских и зарубежных композиторов. В особом почете у них был Чайковский.
Однажды он приехал из Самары (в то время Куйбышев) на выходные и заявил мне: "Валерка, сегодня будем слушать настоящую музыку". А надо сказать, у него была давняя, укоренившаяся привычка сидеть на кухне до 2, 3, 4 часов ночи и читать книги. Жили мы в коммуналке и где-то после 10-11 часов вечера, когда все соседи укладывались спать, кухня была в его полном распоряжении. Вот и в этот раз он принес из нашей комнаты на кухню радиолу "Стрела", которую родители купили в кредит за 45 рублей, усадил меня рядом на табуретку и сказал: "Сейчас будем слушать грандиозную вещь - Шестую Симфонию Чайковского". Меня такая перспектива не очень-то, конечно, устраивала, но он был старше меня на пять лет, я его побаивался и слушался.
Сначала он рассказал программу этого произведения, хотя на самом деле её не существовало - Чайковский её не дал, но подразумевалась: повествование о судьбе человека. Затем мы начали слушать и Володя по ходу объяснял мне что и как понимать. Каждую музыкальную фразу, тему, каждое движение оркестра он объяснял и рассказывал мне подробно - о чем говорит музыка. И так тема за темой, часть за частью. Становилось понятно что композитор хотел передать своей музыкой и какими средствами он это достигал. Конечно такая музыка не для двенадцатилетнего мальчика и я не скажу, что я был в восторге от этого почти часового слушания, но что-то в сердце, видимо, осталось.
После окончания он спросил с надеждой: "Ну как?". Я промямлил что-то типа "Здорово, понравилось", но на вопрос: "Давай еще раз послушаем?" я ответил: "Спать хочу". Да и то - время было где-то час ночи. "Ну ладно, иди спи, а я еще почитаю".
Утром, часов в 11 я проснулся - никого нет, родители ушли на работу, Володя уехал в Куйбышев в училище. Я любил это время, когда просыпаешься один, начало лета, каникулы, за окном светит солнышко, поют птички, тополиный пух залетает в открытую форточку... Я проснулся с чувством чего-то хорошего, но чего - никак не мог понять спросонок. Я открыл глаза и увидел радиолу, она уже стояла на своем привычном месте прямо напротив моей кровати. Я увидел ее и сразу вспомнил - Шестая симфония, Чайковский! И у меня в голове робко зазвучала тема любви из первой части. Но я никак не мог ее точно вспомнить, она звучала как будто в дымке, спотыкаясь. И у меня вдруг возникло острое желание еще раз послушать симфонию. Я вскочил - пластинка на месте, Володя не увез ее. Я включил радилу, осторожно поставил иглу на начало, лег в кровать и с огромным наслаждением прослушал от начала до конца, потом еще несколько раз послушал третью часть - она мне больше всего понравилась и понял, что полюбил эту симфонию, полюбил этого незнакомого дядьку Чайковского, полюбил дотоле неизвестную и пугающую симфоническую музыку...
Раздался стук в дверь, я даже не сразу его услышал, стук повторился несколько раз, прежде, чем я очнулся. Я вскочил, открыл дверь - дядя Витя, муж маминой младшей сестры тети Клавы.
- Валера, ты что не открываешь, спишь что-ли все еще, время уж час дня. А что у тебя за грохот стоит, почему так громко музыка играет?
- Дядь Вить, я шестую симфонию Чайковского слушаю, так здорово, хочешь послушать?
- Симфонию??? Да мне некогда, нужно взять ключ от вашего сарая и ехать на дачу.
- Ну пожалуйста, дядь Вить, мы только третью часть послушаем, она самая лучшая!
Мне очень хотелось поделиться с кем-то своей радостью открытия. Дядя Витя присел на кровать и мы сним вместе прослушали третью часть так полюбившейся мне великой Шестой Симфонии Петра Ильича Чайковского.
Вот с этих мальчишеских лет и полюбил я симфоническую музыку и стала она неотъемлемой частью всей моей жизни, успокоительницей в огорчениях и спутницей в радостях. И хоть, как музыканту, мне приходиться в основном работать в эстраде и фолке, классическая музыка навсегда остается для меня самым любимым, мудрым, красивым и самым великим жанром музыкального искусства.