Возможно фарс, возможно, некий знак,
когда с утра мигрант в Замоскворечье
своей метлой, на дворницком наречье,
отпугивает дворовых собак
от барыни, садящейся в такси,
жующей мандариновую дольку;
псы не боятся дворника поскольку
им не понять похмельного фарси.
Люблю Тургенева, бог знает почему
в душе предрасположенность такая.
Воображу: приобрети щенка я,
назвал бы обязательно – Муму.
Река в трубе и пруд – на мели мель –
неважные гаранты happy endа;
пусть будет он дитя Ньюфаундленда
для вящей подстраховки, и кобель.
Муму, моя собака-водолаз –
даст сто очков вперёд другим породам,
она попутчик при ходьбе по водам,
и если что – надёжна, как баркас.
А если что? Тогда ходи с бубей,
припомнив дни с бесчисленными «если»;
Тургенев, школа – взяли и воскресли;
вчерашний день не помню, хоть убей.
Ободранные кресла и диван,
и на диване сладко потянулся
(назвать Муму язык не повернулся)
вальяжный кот по имени Иван.