Из сборника "сочинений" старшеклассников, спустя полвека после окончания школы
Полжизни, почти, прошло. Получил я свой второй вузовский диплом – диплом дизайнера. Мне - тридцать пять. К этому рубежу многие подходят, уже сделав главное дело своей жизни. Я, по своему обыкновению, опаздывал.
Вернулся в Улан-Удэ к постоянному общению с семьёй. Несмотря на то, что в «свердловский» период я три-четыре раза в год бывал гостем в собственном доме, тем не менее, что-то надломилось в наших отношениях с женой, что-то главное исчезло в моём восприятии, если быть совсем уж, честным. Я стал другим? Или жена? Подрос старший сын Олежка, в школе всё запущено. Да и пиетета к родителю, который, как свет в окошке, то появится, то исчезнет, уже как-то не чувствуется. Пропустил я что-то важное в отношениях с первенцем. Спасибо, младшенькому - пока ещё, ко мне липнет. Это греет и поддерживает надежду на то, что «всё образуется».
Но… Пошла закрутка: новая жизнь в новой профессии. Всё, что было для меня в институте предметом познания, поисков и ошибок, теперь требовало иной ответственности в незнакомых условиях, в другой рабочей среде. Адаптация отнимала у меня все силы. Я совсем не уделял времени детям и жене. Пропасть между мною и домашними расширялась.
…Когда я открыл дверь кабинета Народного художника Дашинимы Дугаровича Дугарова – «родителя» моего второго профессионального рождения, мастер не сразу меня и вспомнил-то. Не удивительно: в дни «побывки» некогда было его протеже забежать к старику и, хотя бы «отметиться». Свинство, конечно, с моей стороны.
Выяснив, чему же меня «там» учили, мэтр «с ходу» решил проблему моего трудоустройства: Бурятский государственный объединённый… литературный, исторический, художественный… этнографический… природный… и т.д. музей. «Творческая лихорадка» захватила меня целиком…
Как в таких условиях мне достало времени на любовную историю? Да, ещё, вполне себе, бурную. Я познакомился со своей второй женой Верой, Верусей. И вас, читатели, могу познакомить: прекрасная женщина. Не «разлучница».
В итоге нам пришлось выбирать. Создать новую семью из двух «урезанных»? Продолжить «параллельную» жизнь? Врать жене, мужу – целоваться фарисейски перед сном, «тихо» скандалить по ночам, считая детей глухими, слепыми и глупыми? Мы приняли решение. Оставалось выбрать место эмиграции. Помогли однокурсники. Выбрали уже приглянувшийся за годы студенчества Средний Урал. События мчали нас стремительно. Друзья разделились на молчаливо порицающих и восторженно приветствующих. Последние - из круга вновь приобретённых коллег. Нашлись и «белые» завистники.
И всё бы неслось под фанфары, но случился «один нюанс». Моя первая жена – советчиков у нас всегда найдется – решив удержать меня «любой ценой», выбрала цену немалую. Не взирая ни на какие очевидные препятствия, незадолго до намеченного отъезда… родила мне дочь, прелестную малышку. И назвала её Леночкой, как когда-то, мы предполагали назвать своего первенца. Удар под самую ложечку!
Но разбитое блюдо не склеить. Обстоятельства бурлили и снаружи: скандалы, объяснения, и внутри: борьба чувств и мыслей. А Ленка ещё не вполне прояснившимися, но уже пытливыми глазками смотрела на меня, своего папу, дарила мне первые улыбки. Радость от её появления растворялась в напряженной атмосфере подготовки к скорой разлуке. Как потом выяснилось, на целых двадцать лет. Ровно столько прошло до первой моей встречи с уже взрослой дочерью.
Всё пронеслось. Что это было: третий перелом в судьбе? Первый – юношеское отчаяние, дорога, уносящая меня от родительского дома в неизвестность. Второй – трагическое происшествие в молодости, резкая смена жизненных обстоятельств - не перелом, а слом даже… Можно бы за перелом посчитать и моё «перевоплощение» в дизайнера. Но это, пожалуй, больше на поворот похоже - причём, вполне осознанный, улучшение позиции, как сказали бы шахматисты.
...Прожили новой семьёй тридцать три года. Мы с Верусей любим друг друга и всех наших детей. И «те», и «эти» дети давно выросли. Навещают нас, когда им этого хочется, а мы всегда радуемся их приезду, как дети. Много внуков. С первой женой отношения – как с далёкой планетой. Изредка обмениваемся «сообщениями», но реальных претензий уже давно нет...
Часто вспоминается тот день – 5-е апреля. С младшим сынулей Женькой мы спускаемся от памятника-«танка» к трамваю. Из вещей - только чемодан с нашими пожитками, несколькими нужными книгами и прочими мелочами. Позади тягостное и от того быстрое, скомканное расставание – разрыв. Всё «по живому»: и жизнь, и общие заботы, и чувства… Что нас ожидает? Что мы потеряем? Что найдём? Новую жизнь, новые заботы? Хватит ли нам на всех новой любви?
Тридцать три года! Ровно. Сегодня пятое апреля 2013 года.
Григорий Пономарчук
Кубань, 05 апреля 2013
P.S.
Мы сидим с Женькой в полутёмном купе скорого поезда «Москва – Пекин». Стоянка минут двадцать. На этой станции меняют локомотив. У нас тоже всё возможно, любые перемены. Веруся с Алёной и Ванюшкой ушли в тамбур. Они договорились с Лёшей устроить здесь свидание–прощание. Лёша после развода где-то неподалёку устроился с работой. Пару недель тому назад на прямой вопрос судьи он так же прямо ответил: «Да, Ваша честь, не возражаю». И стал «бывшим».
Через много лет Веруся «рассекретила» мне последний диалог бывших супругов в «прощальном» тамбуре.
- Лёш, а Лёш, может, сойдем сейчас, у тебя на работе переночуем и обратно – в город. Будем жить… а?
- Не знаю, прямо… А как же вещи? Вы контейнер-то уже отправили… как же без вещей…
- Да, конечно, Лёша, давай: объявили уже… всё, дети, пошли. А то папе прыгать придётся…
Пришли в купе – все зарёванные. Я ощутил острое чувство «чужой тарелки». Но ситуацию не отпустил. Понял – теперь я «главный».
- Внимание! Всем, всем! Начиная прямо с этой минуты, мы по-настоящему – семья. Аленка и Ванюшка называют меня только папой, а ты, Женюлька, тетю Веру – только мамой.
- Согласны! – за это звонкое восклицание и за полученное раньше «благословение» на наш брак мы бесконечно признательны старшей дочери Алёне. Она ещё не раз спасёт нас от неизбежных «в начале пути» серьёзных раздоров и даже от возможного расставания. До сих пор она - наш ангел-хранитель. Её воспитательные меры в отношении братиков были порой эффективнее родительских. Алёнкиными заботами мы хранимы и в сегодняшней нашей пенсионной жизни. Не выпускаем из рук мобильника: связь с дочерью – самая надёжная…
- Ура!!! - мы обнялись, поцеловались, поезд «дернулся», и все весело попадали друг на дружку…