Идёт, почти как Бог – и важно, и лениво,
По клумбе, лишь слегка затронутой весной,
Где несколько пушиц, проросших всем на диво,
Желтеют и толпятся стайкой озорной.
Он всех врагов своих изгнал вполне красиво
Отсюда в двор другой, а может, в мир иной;
Здесь всё давно его: фонарь, беседка, слива,
Большой сарай с гнилой, обрушенной стеной.
Однако, он как все, бессилен перед дамой,
Готов по ней страдать надрывно и упрямо,
Готов убить весь мир за тень ее хвоста.
Ревнивый вопль опять сменяет натиск спешный,
Завидуя тайком, взирает город вешний
На мартовских влюблённых – кошку и кота.