С камнем в каждой руке
я хотел бы лежать в реке,
и, да простится мне,
лучше всего на дне.
Там бы, взмутив песок,
я бы себе и лёг,
предоставляя корм
для бесконечных форм
жизни, которой «пасс»
выскажу, пузырясь,
сдавшись на волю волн,
коими буду полн,
то есть по горло сыт.
Так, изменив свой вид,
в толще проточных вод
буду за годом год
рёбра топорщить в знак,
что одинок и наг.
Буду любим как есть.
Рыбы, почтя за честь,
в память о днях былых
имя дадут «Бултых»,
чем и прославлюсь, но
так как везде равно
всех заедает быт—
буду весьма забыт.
Некий рыбак, спустя
лет девяносто пять
(чтоб не сказать все сто)
выловит сетью то,
чем по итогу лет
явится мой скелет,
и, что не мудрено,
бросит его на дно.
Так и окончу дни,
недосягаем ни
для озорных пловцов,
ни для иных ловцов.
1992г.