На склоне пологом средь горных хребтов,
Где волны о скалы бьются со стоном,
И брызги летят всевозможных цветов,
На камне лежит медуза-Горгона.
Прикрыты глаза прозрачною пленкой,
И ветер колышет прическу из змей.
Она задремала на шкуре ягненка
Под тенью богатой дубовых ветвей.
Станом гибка и ликом прекрасна,
Как будто царица из дальних земель;
Но только, увы, совершенно напрасно,
Ей песни свои посветил соловей.
Ее красота под строжайшим запретом,
И проклятье богини коснется того,
Кто нарушить рискнет священное вето,
Встретившись взглядом с очами ее.
В миг превратится в серый он камень,
Пополнив коллекцию статуй живых.
Душа никогда не очнется за гранью,
Оставшись на веке в компании ив.
Ярость, как водится, неважный советчик,
Но свойствена даже мудрым богам.
Пламя плащом опускаясь на плечи,
Она разрушает выдержки храм.
Глупая девочка соблазнилась на бога,
Предалась утехам в храме чужом,
Теперь ей не скрыться от возмездия рока -
Афины-Палады с длинным мечом.
Афина, как женщина в прочем любая,
Решила коварно ей отомстить.
«Своей красотой ты нарочно играя
Решила любимого моего соблазнить?
Так вот же теперь принимай свою кару:
Никто не увидит твою красоту,
Так что снимай золотую тиару,
И с ветром ночным уходи в пустоту!»
С тех пор и живет Горгона у моря,
Не видя людей, не слыша их смех.
Заменяет ей песни шелест прибоя,
А водная гладь напоминает про грех.
И день за днем проходят впустую,
Лишь изредка к ней в гости зайдет
Какой-нибудь воин без страха\упрека
Меч вынет из ножен и в камень войдет.
Она одинока, от того и печальна,
Но редко на смертных взирает Олимп,
Лишь может быть изредка, как будто случайно
Из моря глубин Посейдон поглядит.
Она уж не ждет и прощенья не просит,
Устала молиться равнодушным богам.
И ветер, лишь ветер иногда ей приносит
Рассказы, что слышал по разным местам.