Под руки привели меня на эшафот:
сегодня - утро моей казни.
Предо мной изголодавшийся народ.
О, как же падок он на красный!
И я смотрю - наточена секира:
её точили волевые руки.
Уйти бы сразу из земного мира,
а не терпеть в затылок стуки.
Как хорошо, что платье цвета крови,
и на руках перчатки багровеют -
не будет выделяться цвет пунцовый
на ткани и белёсом теле.
Пусть думают, что мне не страшно вовсе -
не опущусь до уровня крестьянки.
Хорошо ль парик скрывает проседь?
И так ли надушили меня пьянко?
Ещё немного потерпи, будь сильной!
Так ломит кости приближенье смерти.
Смешно, что на помосте нету пыли -
вы хорошо готовы к казни, черти.
Постойте! Дайте помолиться Богу:
я умираю, защищая веру;
и пусть не в Рай мне уготована дорога,
я буду до конца молиться верно.
Уже? Пора? Ну, что ж, приступим к делу.
Да как же у меня дрожат колени!
Пожалуйста, нежней касайтесь тела...
А вот на шее смело рвите вены...
Красное на красном -
наряд был не напрасным.