Клочки меня, как Траурницы крылья,
Присутствия эффект воссоздают на вечности ветру.
Фенциклидином, ангельскою пылью,
Уродливое "Я" в котомку соберу,
За плечи.
Мастера кровавых дел заплечных,
Предпочитают имя вслух мое не называть,
Являя морок через сумерек разлом,
Путей, настолько же кривых, насколько млечных,
Когтями древних страхов начинаю рвать,
Живую плоть в полях иллюзий смертных,
Тела надежд на бога из машин,
Ломаю линии пугливых взглядов интровертных,
Я поднимаю вглубь, и низвергаю до вершин.
Врываюсь в мир материи без спроса,
Внезапным звездоапАдом, стаей воронья,
Предвестник Черных Бурь последнего вопроса.
Теперь ты знаешь мое имя.
Это я.