Со СПИДом живут и лет тридцать,
А мне вот, я знаю, немного осталось.
И мне напоследок бы очутиться
Там, куда сердце полжизни рвалось.
Лечь на песок под печальным небом,
Выдавить с глаз по скупой слезе.
Громко воскликнуть: «Ах, мне бы!»
Как оказалось, я по соседней шагаю стезе.
И звезды не выглянут в полу-смятении.
Один – ну и что же? Я справлюсь сам.
Любимая, мама, жду благословения –
После отправлюсь ко всем чертям
На пятую сторону, может там море?
Мы с ним как единое: с тварями бездна,
Убитыми выдуманным безумцем горем.
Мечты, забитые оковами тесными.
/они еще те, как и я, бездари/
То – предначертанное предательство:
Сны без разумного толкования.
Нет перед миром у вас обязательств:
Лишь испещренные временем грани.
Нежно смеется душа уж снаружи:
«Ты – распластавшийся ниц поэт!
Кто с мозгами хоть толику дружит,
Тот живет и до старости лет!»
Напоказ выставляю свою слабость-рану:
Бейте глубже, я уже ничего не боюсь!
Не впервой осмеяли чужие изъяны.
Да и прав не имею для вас и не злюсь.
Только сжальтесь, иронии вне и обмана
Предоставьте меня самому себе.
Мне залечивать нечем: пустые карманы.
Вы – бессильны в неравной моей борьбе.