Бродил бесёнок в гротах талых.
Осточертело всё ему:
Пугать, водить приезжих шалых
И любопытных ко всему.
В толпе однажды он увидел...
Но кто она — не буду лгать.
Он взглядом девушку обидел,
Решив, что будет обладать.
Она загадочно смотрела
В глаза бесовские, как ночь.
Когда приблизился он смело,
Уйти решила молча прочь.
Столкнулись в битве дух и разум:
Упал бесёнок пятачком —
Моргнуть он не успел и глазом,
Как рухнул замертво ничком.
Сказал, вставая: «Жизнь-рулетка!»
Тому свидетель был Эрот:
«Найти столичную кокетку...».
Одумайтесь! Москва не грот.
Фортуне чёрт судьбу доверил,
Махнул Прибалтике хвостом.
Места в вагонах все проверил
(Признался девице потом).
Спала кокетка безмятежно,
Пока он стол сервировал.
Ласкал её он взором нежным.
К постели, дурень, ревновал.
Проснулась вдруг от глаз горящих.
Бесовский взгляд! Явь или сон?
Куда бежать от рук манящих?!
Похоже — явное — не сон.
— Кто ты и что тебе здесь надо?!
Ты кто: чертёнок или бес?
Да кто б ты ни был, я не рада!
С постели встань! Уйди, балбес!
Меня трясло, как в лихорадке,
В глаза смотрела, как змея.
Какой красивый чёрт, да гладкий!
Лобзать кто будет, коль не я?!
На эту сцену Грех взирает.
Он хочет знать чей в стычке верх.
Сейчас подсказка роль играет:
Обнялись две души и вверх!
Взял силой, словом или властью?!
Какая разница. Есть факт.
Эрот владеет чувством, страстью.
Кто что имеет. Важен акт.
Роман сей был без продолженья,
Спокойно спите, господа —
Кокетка стоит снисхожденья:
Младые годы! Да, да, да.
К тому же не было интима.
«Со словом, девка, не балуй —
Есть страсть: спалит и херувима».
Единственным был поцелуй!
Легенда — думаете — сказка.
В Прибалтике найдите грот,
Старинный лес. И вновь подсказка:
Там, бес — мужчина, он же — кот!