Как-то раз пришли с дарами три джигита из Назрани,
Златом манят, янтарями, зазывают на престол.
Говорят, что будет сладко, мол, в гареме разнарядка –
Восемьсот аристократок, круче тех, что на Тверской.
Я, от счастья онемевши, хоть стреляй меня, хоть вешай,
Уподобясь вербе вешней, согласился на постой.
Через день, а может месяц, понял я, как это бесит,
Жить со всеми ними вместе! Сон утратил и покой!
Заберите их, кричу я, жизни этой не хочу я,
Каждую из них целуя… ступор начался мужской.
Отпустите, ради Бога, сам возьму еды в дорогу,
Ковыляя понемногу, побреду к себе домой.
Там жена накормит щами, шеф прогонит с совещанья…
Что за странное брюзжанье: «Просыпайтесь на укол»?
Прихожу в себя, о, Боже! – лежа на больничном ложе,
С забинтованною рожей, и со сломанной рукой.
Вот джигиты, так джигиты, был я ими сильно битый,
Благо хоть не содомиты, ну а то – совсем бы ой!