Я по дороге пробирался мокрой,
Меня едва носили ноги,
Сами собой закрывались глаза,
Но остановку было совершить нельзя.
Дрогу видеть я не мог,
Но знала пара ног,
Что путь лежит по грязи,
И по живучей мрази.
Я шел, и встретил троих мудрецов,
И их спросил, словно родных отцов:
«Какой же путь
Ведет в тепло, уют,
Куда меня уносят ноги,
Откуда ждать подмоги,
И что хочу немного я поспать,
Где можно мне найти кровать?»
Ответил первый мне,
Что от других держался в стороне:
Лишь там тепло,
Где душеньке твоей тепло!
Душа - она всегда свободна,
Нигде ты с нею не замерзнешь.
Не знаешь ты, куда идешь?
В душе всегда ответ найдешь!
Тебе нужна подмога?
Её в твоей душе уж много.
Ты разделяешь неумело,
Что хочешь ты, что хочет твоё тело,
И каждая, любая слабость,
Какой бы глупою она не показалась,
Тебе покажется твоей
Хоть нет её на свете ненужней.
На самом деле
Твоя душа едва теплится в теле,
И отмирает, прогнивая.
А ты, того не замечая,
Идешь, идешь, и вновь идёшь,
Не видя у себя внутри пустошь.
Душу волнует лишь одно-
Что людям всем другим важно .
Если ты будешь много слушать тело,
Допустишь, чтобы душа навеки ослабела.
Тогда душевные терзания
Будут тебе твоим же наказанием.
Все, что тебе нужно, у тебя уже есть:
В тебе, вокруг, с тобою. Здесь.
Вот например, ты хочешь спать-
Выстлет трава тебе кровать,
А хочешь есть-
Еда и под рукою есть,
Но если хочется комфорт,
Если ты горд, и в убеждениях не тверд,
Со мной тебе не по пути-
К двоим тем мудрым подойди-
Тогда, ими ведом
Найдешь себе уютный дом.
Когда его я покидал,
Он мне тихонечко сказал:
Душевные терзания
Будут тебе твоим же наказанием.
Вторым оказался добрый старик,
Был светел его лик,
Усы и бороду имел,
И полностью был как-то бел-
Третий был чёрн,
И словно в углях испечён
Но в тьме, где было не видать не зги,
Его лишь было слышно грузные шаги…
2
А за лесным углом
Чудесный открывался дом
Правда, он с двух сторон,
Был ровно черен и белен.
Они мне дали знак - иди.
Я поспешил скорей войти.
Вдруг впереди меня
Зажегся свет,
Словно средь бела дня,
Распространил свой ровно след-
Я оказался в доме в середине:
Правой ногой на светлой,
Левой на темной половине,
А старики расселись по углам,
Белый мне говорит:
«Тому мирное счастье дам,
Кто на мою половину ступит».
Второй же отвечал:
Веселья, море развлечений,
Не знать печаль,
Не этого ли ты хочешь, милый гений?
На светлой стороне поставлен стол
С едой, с табличкой «пища для ума»,
Окружен в светлый ореол.
Заманчиво весьма…
Но я подумал: где же спать?
На тёмной стороне была кровать…
Светлый сказал:
«Ну, если хочешь, на полу
Тебе со мною постелю,
Ведь я всегда здесь спал»
Черный же отвечал:
Не на полу ж ты спал досель-
Изволь ложиться на постель.
И руку вежливо подал.
(Не будь тогда я слаб,
Моя рука ему на руку не легла б!)
Через секунду я погряз
В грязный нечищеный матрас.
3
Когда проснулся я, было нельзя
От страха мне не замереть:
Мне в самые глаза
Глядела, улыбаясь, смерть.
Косу точила предо мной она,
И блекло отражалась в ней луна.
Робко прошлась она сначала,
Косу рукою гладя,
На белого спящего глядя,
Потом его пугаться перестала,
В светлую сторону прошла,
Что то сожрала у стола,
В черные схватила лапы
Солнечную лампу,
Стала её швырять, бросать,
В надежде как-нибудь сломать;
А после нанесла удар косой,
Своей наточенной косой,
И голова слетела с плеч.
-Ты не сумел его сберечь!,-
С улыбкою сказала мне она,
И стала комната темна.
-И свет, и тьма всегда вокруг,
Мой милый и любезный друг,
Не знает лишь дурак,
Что ночь рождает свет,
А свет рождает мрак,
Но все ж наступит тот момент,
Когда мы уничтожим свет!
А комнату всю до краёв,
Наполнила пылающая кровь .
4
По пробужденью
Бельмо легло на мне огромной тенью,
А вся моя спина была грязна,
От красно-бурого пятна.