Животные не пострадали, может чуть испугались...
Юго-восток Подмосковья. Ока, перелески, поля.
На пастбищах стада коровьи – родная до боли земля.
Много всего растащили, угрюмые стены стоят,
Где фермы колхозные были, и души о них не болят.
Но по оврагам всё так же, водою полны пруды,
По берегам словно стражи, товарищеские сады.
А я вспоминаю время – не было здесь садов:
Коровье пёстрое племя да дым пастушьих костров.
В оврагах зайцев немало, уток в прудах хоровод,
Теперь охоты не стало, а раньше не знали забот.
С собою меня тащили товарищи и друзья,
В этих местах и бродили, ну и стреляли зверья.
Разное с нами случалось, немало пришлось увидать.
Но об одном человеке случай хотел рассказать.
Обычный он, среднего роста, с широкой улыбкой губ,
Всё для него было просто, бывал он и весел, и груб.
Владел он оружием штучным, часто хвастал ружьём,
И был удивительно скучным, когда шутили о нём.
Мы вместе долго служили, хоть были в разных местах,
Вроде крепко дружили, зная друг друга в трудах.
Вот осень, мы на охоте, падают с веток листы,
В кружении их хоровода оврага края не видны.
По дну ручей чуть искрится, извиваясь, бежит,
И на подъёме резвится, лисица на спинке лежит.
Берег оврага высокий и довольно крутой,
Весь он густо поросший порослью молодой.
Друг мой отменно стреляет, опыт – его не пропьёшь!
Выстрел меня оглушает, а дальше не сразу поймёшь…
Он кинулся по оврагу, подняв вверх стволы ружья,
Споткнувшись о корягу, падает в воду ручья.
Лезет на четвереньках, цепляясь за ветки куста,
И вытянутой рукою, хватает шёрстку хвоста.
Увы, это всё, что осталось, лиса укрылась в норе,
У охотника неприятность – следы зубов на руке.
Жизнь спасая, лисица вывернулась узлом,
Сумела раз пять вцепиться в запястье руки под углом.
Охотник в одно мгновенье, приняв укусов град,
Попав вместо дичи в каменья, сломал ружейный приклад.
В отчаянии он стволами, пытался в лисицу попасть,
Но только разрыл браздами на склоне землю и грязь.
Что можно ещё добавить: собрали приклад по щепам,
Прикладывали подорожник к искусанным рукам.
Стволы от земли отряхнули, охотник обувь сменил,
Костёр развели, отдохнули, а то не осталось и сил.
«Без дичи домой не вернёмся, жена, - говорит, - засмеёт.
С одной-то уткой припремся, она и "поёт", и "поёт"…»
С нами была собака, колечком свёрнутый хвост,
В глазах решимость, отвага, но очень маленький рост.
Когда его звали – не слышал, когда был не нужен – лез,
Ловил в траве маленьких мышек, такой взъерошенный весь.
В то время, когда мой товарищ, боролся с коварной лисой,
На другой стороне оврага наблюдал за хозяйской судьбой.
Охотник, как к человеку, к псу обращался всегда,
Давал ему ломтики хлеба, но пёсик не ел никогда.
Хозяин его подзывает, бросает хлеб на траву,
А пёсик беспечно играет, нос сунув в мышью нору.
Вот пёсик был пойман, хозяин суёт его морду в ход,
Куда лиса убежала, ну до чего не везёт.
Собака упёрлась – ни с места! Загривок уши закрыл,
Нет ему интереса, хозяин лису упустил.
Собрал пёс последние силы, вывернулся, убежал,
Метров за сто, обернулся – спасибо не искусал.
Время быстро промчалось, темнеет ранней порой,
Не всё у нас получалось, завтра день будет другой.
Палатка на возвышении, и долго ещё у костра
Смотрел на высокие тени, ожидал наступленье утра.
Ручей тихо в пруд убегает, ивы низко к воде наклонясь,
Ветками дичь закрывают, за жизнь пернатых боясь.
Ну что же, мы на охоте, друг уже поднял ружьё,
И провалился в болоте... вот невезенье его и моё.
Ругаясь, он вылез на берег, по пруду волну распустив,
Я видел много разных истерик, но как он кричал, патронташ утопив!
Утки сразу об этом узнали, тут же такой начинается лёт,
Но мы за утками лишь наблюдали, бывает так: не везёт, не везёт…
Пёсик пришёл, морда вся в пухе, живот полный на бок, хвост не унять,
Он и не думал о невезухе, ему не мешали с мышами играть.
Охоту закончили, вещи собрали, залили водой остатки костра,
И в гору по тропке поковыляли, а кругом такая пора…
Осень, и листья падают тихо, ни ветерка, только солнечный свет,
Утки над прудом шмыгают лихо, и ягод рябины огненный цвет.
Прошли километр, второй на исходе, пёсик упал и не хочет идти.
Ну, как всегда было в походе, друга не бросим, надо нести.
На рюкзак положил пса хозяин, свесил лапы, как воротник,
И поехал песик, как барин, только кряхтит под ношей мужик.
Теперь в этом месте лес по оврагу, остался не тронутым только ручей,
Пруд окружён участков ватагой, и дети ловят в нём карасей.
Друг мой в полиции больше не служит и на охоту не ходит давно,
Дома сидит у окна и не тужит, утки ли зайцы – ему всё равно.
А я вспоминаю наши забавы, как шли по тропе и собаку несли
Оврагами, по некошеным травам, но счастливы были мы в эти дни!