Те, кого судьба забросила в общежитие, наверное, не понимают до конца, насколько они обделены этой судьбой... Неважно, почему они очутились здесь. У каждого своя болезненная история, перевернувшая мир с ног на голову.
Что такое общага ? Войдите в качестве посетителя, ради любопытства. Длинный-длинный коридор, очень узкий. Вдвоем трудновато идти вместе. И бесконечные двери, как в какой-то захудалой конторе, напротив друг друга. Последняя комната - как раз напротив туалета. Туалет и кухня на 12 семей. Это в первой половине коридора. Ну, и во второй половине, конечно же, тоже самое... Интересная планировка. Какой пьяный архитектор мог до такого додуматься ? Обшарпанные и исписанные стены вдоль коридора. Даже потолок в туалете увековечил чью-то надпись : " Саня- лох !". Да не просто написано- выжжено, как тавро на корове. И сидят там люди, и думают о том, кто же этот знаменитый Саня ? Вот популярность !
По углам всюду паутина, срок давности которой как-то не определяется.Но на каждом этаже обязательно найдется одна-единственная женщина с чувством совести, которая и паутину уберет, и окна общие вычистит до зеркального блеска.Другие проходят мимо , внимательно наблюдая за процессом преображения, и дружелюбно советуют :
"Да брось ты, ненормальная ! Тебе оно надо ? Все равно грязно будет !". Ну, не привык наш народ государственное беречь- со своим, родным бы, управиться !
Третий этаж в общаге выделяется многим : во-первых, люди очень интересные ; во-вторых, запахов неприятных меньше - все ведь на первом этаже, в основном, задерживается. Народ здесь добрее, мудрее и человечнее. Конечно, в семье не без урода, морального, уточняю. Здесь с моралью не совсем все в порядке с Риммой Васильевной. Типаж еще тот ! Высокая, худая старуха неопределенного возраста ; с длинным лицом, как у постаревшего пони; маленькими колючими серыми глазками без ресниц и без особого выражения .Волосы седые, подстриженные под "полубокс". Разношенные и драные тапки, из-за которых она все время шаркает. Большая грудь, никогда не знающая лифчика, свисающая свободно под старенькой мужской рубашкой ; и обязательно- вылинявшие спортивные штаны ( еще оттуда - из СССР ) с пузырями на коленях. Ко всему прочему- самая недоброжелательная женщина из всех. Когда бы ни обернулся - ее колючие глазки буравят тебя насквозь.
Не было на этаже человека , которому бы она не сказала гаденькое словцо. Если живет нормальная женщина, одна воспитывающая двоих маленьких детей, да еще из-под Ленинграда приехала :" Точно, за проституцию выперли с города. Там таких и без нее хватает!". Если чья-то мать ругает старшего сына больше, чем младшего : " Старший-то нагулянный, вот и достается ему больше !" Своего сына она костерила каждый день, он, бедный, не знал , куда от нее деться. Пытался девушку завести- Римма Васильевна тут же отказалась от своего сына :" Ведать- не ведаю, кто это такой !". Под вечер, если на кухне варится у других что-то вкусное- дождется, пока кухня опустеет, выловит мясо из супа- и быстренько к себе в комнату. А потом вместе со всеми ахает :" Ну, надо же- чужое взяли!". Выследили ее, она и тут вывернулась :" Это я у вора отобрала, а сюда принесла, чтобы отдать".
По два года многие с ней не разговаривали. Сын стал похож на бирюка : черные лохматые волосы, никогда не знающие расчески, обкуренные, ничего не понимающие глаза. Постоянно бормочет, а что - не понять ! В общем, страшноватая семейка! Да тут еще сына в тюрьму посадили, то ли за воровство, то ли за попытку перепродать наркотики. Так и отсидел 4 года. Без единой посылочки от мамы. У нее ведь " сына нету"... А уж когда сынок вернулся, то перепугалась и самая невыносимая из всех... Он стал очень агрессивным. Из-за него в кухню люди заходили только тогда, когда не было лохматого чудовища. И то ли время подошло, то ли просто из-за постоянной ненависти от своего сына, но Римма Васильевна заболела. Заболела крепко, надолго. Самое интересное то, что никому из жильцов она не разрешала заходить в свою комнату, воров боялась. На кухню выходила раз в неделю, остальное время готовила у себя на электроплитке. Говорят, что варила кошек. Вонь стояла невыносимая, вся общага, с первого по пятый этаж, страдала.
Как-то раз, около пяти часов утра, она подошла к той самой, "которую из Ленинграда выперли". И, опустив глаза, сказала : "Что-то плохо мне совсем. Ноги не ходят, волочатся. Руки не слушаются. Помоги, вызови " Скорую". А потом, помолчав немного,добавила : " Ты это... Прости меня, дуру. Помру скоро, потому - прости". И женщина, обруганная и оскорбленная ею настолько, что еще долго не отмыться, погладила ее по голове, отвела в комнату. И, конечно, вызвала " Скорую". Все крутили пальцем у виска :
"Надо ж быть такой ненормальной ! Пусть сдыхает- туда ей и дорога !".
А через два дня общагу лихорадило : Римму Васильевну изнасиловал родной сын. А чтобы не сопротивлялась, связал ей руки и проломил голову. Кровища была повсюду в ее комнате. А изуродованное лицо вряд ли напоминало ту, жестокую и несправедливую старуху...По всем каналам передавали новости об этом. А общага притихла. Как-то неловко стало плохо говорить о той, чей конец оказался настолько страшным... Сын ее до сих пор в тюрьме, Говорят, опустился совсем. Стал доходягой, грязным и вонючим. А за смерть матери с него в тюрьме спрашивают по полной... Какая бы она ни была- она была матерью...Про нее никто не говорит- ни плохого, ни хорошего... Впрочем, хорошего-то не было ! Но об этом уже не нам судить, а тем, к кому она попала после смерти...