" Разрушьте храм сей,
и Я в три дня воздвигну его"
Иоанн,2,19.
Он шел во храм и нес молитву
Как переполненный сосуд.
А на дворе в торговой битве
Гудел базар, толкался люд.
Носатый фокусник устало
В чалме с ободранным пером
Глотал кинжалы, и меняла
Звенел зазывным серебром.
Брезгливо, словно на помойке,
Легионер задрал плюмаж:
Он в предвкушении попойки
Спускал ворованный фураж.
Воняло потом и навозом,
Ревел осел, плевал плебей,
И фарисей в картинной позе
Сбивал цену на голубей.
"Не сметь!- ударило по крышам,
По красноречию купца.
-Почто позорите жилище -
Алтарь небесного Отца?"
Евреи, греки, полукровки -
Кто возмутился, кто дрожал.
Во гневе страшен - Он веревкой
Стегал скотину и менял!
А фарисей, блюститель нравов,
Вздымая к небу рукава,
Уже кричал:"Какое право!
Кто узюрпировал права?"
"Кто Я? Зови толпу в подмогу,
Ударь в алтарь, разбей гранит.
Я тот, кто храм во имя Бога
За трое суток возродит!"
Ученики шептали: "Равви!
Остерегись опасных слов:
Для стен камения тесали
Два поколенья мастеров!"
Но жрец, стоявший за колонной,
Прозрел, что не о храме речь.
И фарисей неугомонный
Притих, услышав: Не перечь!
Весной звенел поток Кедрона.
Цвели сады, струился дым.
А во дворе Синедриона
Рабы кривлялись перед Ним.
И жрец сказал, проверив путы,
Стараясь злее уязвить:
-Не ты ли храм за трое суток
Грозился к жизни возродить?
Ты хочешь богом называться...
Ну, что ж, потрогай небеса!
Я помогу тебе взобраться
На деревянные леса!
. . .
Учеников гнала утрата...
Брели подавлены, тупы,
Припоминая жест Пилата
И беснование толпы.
Тревога угнетала братьев...
Как тень, вздымалось до небес
Орудье смертного распятья -
Смолистый и кровавый крест.
Храм упованья, и надежды,
И вера - все исчезло вмиг,
Когда Учитель смежил вежды
И оборвался смертный крик...
А на тропе, ведущей в гору,
Их некий путник ожидал.
Он проницательные взоры
На лица бледные бросал.
Они смотрели равнодушно.
Шагали, споря без конца...
А он молчал и слушал души,
Читал смятенные сердца.
Когда шагать они устали -
Вдали Эммаус виден был,-
В тени оливы, на привале,
Он скудный хлеб благословил
И жестом, тайным и знакомым,
Он преломил его, даря...
И пилигримам изумленным
Открылась истина... Горя,
Они, смятенные, вскричали!
Сосед исчез - как сон, как дым...
Так понеслась, затмив печали,
Благая весть в Иерусалим.
И в третий день явился миру,
Народам и ученикам
Живого Бога - не кумира -
Христа несокрушимый Храм!