Пользуясь случаем, хочу привести выдержки из писем моего деда.
Письма - это единственное , что осталось в память о нем. Вот уже 71 год хранятся они в нашей семье, постоянно напоминая о той грозной, жестокой и кровопролитной войне. И пусть бумага, на которых они были написаны чернильным карандашом,уже пожелтела, а некоторые буквы в строчках читаются сейчас с трудом, ценность их не ушла со временем, а наоборот с каждым новым днем, с каждым новым годом приобретает еще большую значимость для нас.
ФРОНТОВЫЕ ПИСЬМА
Нелегко о войне мне писать,
Нелегко ворошить эту тему,
В тоже время хочу рассказать
Я о письмах, пришедших от деда.
Эти письма из пекла дошли,
Ни одни за плечами их версты,
Это были все вести с войны,
Но написаны все они просто.
Вот эти бесценные строчки. Вдумайся в их содержание, проникнись своей душой и сердцем. Сколько в них любви, заботы, веры, пусть маленькой, но все же надежды-вернуться с войны живым. Какой необычный стиль изложения письма, какой необычный словарный запас.Выдержки из писем приведены мною в первоначальной интерпретации. Я ничего не правил и не изменял.
Первое письмо было написано 29.06.41г.
Здравствуй многоуважаемая супруга Елизавета Егоровна. Шлю я вам свой супружеский горячий привет, еще шлю привет своим деткам и много много целую заочно раз Марию Васильевну, сынка Владимира Васильевича и дочку Нину Васильевну. Ваш папа.
Дорогие родители, сообщаю вам, что в настоящее время я жив, здоров,все по-старому. Только скучаю по вам и желательно узнать, как вы там живы и здоровы.
Сообщаю, что мы еще едем в дороге. Долго приходится стоять на станциях, по два дня, куда едем не знаем. Много нашего брата едет обратно. Едем все вместе. Сейчас находимся на станции Великие Луки. Еще нас не передевали, никакого снаряжения не давали. Вот может поэтому вернут обратно. Я видел Коряшкина Гришку, они обогнали нас в Кускове, больше никого не видел...
Второе письмо датировано 4.07.41г.
...Сообщаю, что мы едем в дороге. Путь наш изменили. Сейчас едем в направлении Ленинграда. Сегодня будем в городе, а куда попадем не знаем...
Третье письмо датировано 21.07.41г.
...Сообщаю, что всех разбили по командам 14.07.41г., остался я один их своих, хотя есть Кудиновский и из Ногинска.
С 14.07.41г. я в стрелковой роте. Лиза! Опишу о себе, что я пока жив, здоров, а что дальше будет неизвестно, но я думаю, что хорошего нет, так что нам наглядно видно. Раненых везут очень много, но и нам этой судьбы не миновать. Лиза мы пока едем,фашистс кие самолеты много раз прилетают в тыл к нам. Но Лиза прошу вас об нас не сумлевайся и ваши слезы мне не помогут, так что прошу еще раз обо мне не сумлевайся. Если жив буду,то приеду. Лиза больше думай о себе и о наших детях. Пока, до свидания.
Целую вас заочно тысячу раз. Жди еще письма вскоре.
Целую вас Вася.
Четвертое письмо пришло без даты.
Лиза сообщаю вам о себе. В настоящее время я жив и здоров. Положение наще описывать нельзя. Вообще наше положение вам наверно известно по радио и так по разговорам народа, что германские самолеты делали налет на Москву, а из этого вывод вам, что ничего хорошего. Лиза и детки сообщаю вам, что нас закрепили за частью только 22.07.41г. Находимся за Новгородом. но адреса не дают почему то, если дадут, я вам тут же пришлю.
Вы пришлите ответ поскорее. Лиза! Где мы находимся все стоит мертвым, местные жители эвакуированные из деревень. Так что положение жителей очень тяжелое. Лиза прошу вас обо мне не думайте, вы этим не поможете, а сами через это можете ослабнуть. Самое главное думайте о себе и о детях.
А если жив останусь, то увидимся с вами и детьми.
Последнее письмо
...Мой адрес: Действующая Красная Армия. Почтовая полевая станция 54-374.Стрелковый полк, 3-ий батальон, 1-ая рота.
Воробьеву Василию Николаевичу.
На этом переписка оборвалась... Где он погиб нам до сих пор неизвестно.
Запись в архиве: "ПРОПАЛ БЕЗ ВЕСТИ XI/41".
Его жене, Воробьевой Елизавете Егоровне, которая одна поднимала на ноги троих детей, сообщили об этом только в 1947 году.