Где изможденных трав унылый хохолок
чуть приподнялся по краям проплешин,
стоит сопревший чёрный – чёрный стог,
косматым лешим.
Там прячется тропа с заросшей колеёй
когда-то бойкой, ныне позабытой.
Часовенка под ветхою стрехой
ветрам открыта.
А те, кто век назад молились в летний день
и благостно вдыхали ладан терпкий -
под старым камнем горсткою костей,
цветут сурепкой.
И снизойдёт на кости яркий горний свет.
Примерив плоть танцующих пылинок,
те в круг замрут, кого тут боле нет -
мгновенный снимок.
Уйдёт фотограф (птичка, клик- клак- кли…)
С хромым штативом.
И мы за ним уйдем нагие, как пришли.
Без цвета, черно-белым негативом.